Источниками для анализа нормативного дискурса об идеальных или «настоящих» кооперативах послужили периодические издания и разнообразные брошюры по пропаганде кооперации. Многочисленные брошюры, изданные в дореволюционный и советский периоды, приводят примеры успешных кооперативов как за рубежом, так и в России, описывая их деятельность, а также публикуя биографии основателей кооперации и создавая таким образом пантеон движения. Одним из основных нарративных приемов было описание трудностей и лишений, через которые проходила группа людей, пока кто-то самый смелый и инициативный из них либо кто-то извне не предлагал организовать кооператив, который мгновенно улучшал материальное положение своих членов.

Журналы, издаваемые различными организациями, координировавшими кооперативы, позволили проанализировать и сравнить позиции разных ветвей кооперативного движения. В работе была использована периодика имперского периода, печатавшаяся в Санкт-Петербурге: «Вестник мелкого кредита» (1912–1915), журнал Управления по делам мелкого кредита при Государственном банке и «Труженик» (1908–1909), созданный группой социал-демократов в Санкт-Петербурге, освещавший деятельность независимых кооперативов. Кроме этого, были задействованы периодические издания, печатавшиеся в Москве как до, так и после 1917 года: журналы МСПО (Центросоюза с 1917 года) «Союз Потребителей» (1903–1930) и «Объединение» (1911–1918), журнал Совета Всероссийских кооперативных съездов «Вестник кооперативных союзов» (1914–1918) и журнал «Вестник кооперативного кредита» Московского народного банка (1918). Также были проанализированы журналы союза потребительских обществ Перми: «Известия потребителей» (1914–1917) и «Кооперативная жизнь» (1918). На основе публикаций периодических изданий были созданы зарисовки из деятельности различных кооперативов и реконструированы личные траектории наиболее знаковых деятелей кооперации.

Наконец, отдельную группу источников составляют художественные литературные произведения, большинство из которых относятся к пропагандистской беллетристике. Сюда входят театральные пьесы о создании кооперативов, написанные в 1910-х годах для народных театров, такие как пьеса «В низинах» А. Ф. Клепикова, «В борьбе» А. Подсосова, и «Деревенские герои» С. Т. Терентьева. Жанр кооперативных пьес сохранился и в годы НЭПа, и такие произведения, как «Путь к счастью» В. Брут или собранные в книге «Кооперативная сцена. Сборник кооперативных пьес, лубочных инсценировок и раешников», позволили проследить эволюцию жанра, служившего одним из каналов распространения кооперативных идей, норм поведения и ценностей кооперативного движения. Пьесы народного театра воплощали на сцене живые картины из жизни воображаемого идеального кооператива и дополняли собой нормативный дискурс, сформировавшийся в периодических изданиях.

Главный тезис, который я предлагаю на обсуждение в книге, следующий. В то время как кооперативы царского периода понимались прежде как проявление гражданского общества и были представлены как утраченная в ходе революции 1917 года демократическая форма товарищеского предприятия, которую большевики насильно разрушили, заменив принудительными формами объединения, колхозами в том числе, книга утверждает, что кооперативы можно лучше понять, если дать им такое определение, которое оставалось бы рабочим как для дореволюционного, так и для советского периода. Так, кооператив понимается здесь как гибкий инструмент для проведения преобразований в обществе, оправдываемых дискурсом о необходимости модернизации. Такое определение позволяет подтвердить гипотезу о том, что кооперативы использовались в оба периода разными социальными группами среднего достатка и выше для того, чтобы влиять на бедные классы и контролировать их поведение.

Широкие хронологические рамки исследования позволяют показать, что, вопреки принятому мнению, кооперативы не имеют естественных и неизменных характеристик, таких как демократическое управление, независимость от властей и политическая нейтральность. Наоборот, пластичная форма кооперативного предприятия легко приспосабливается к разным экономическим условиям, а кооперативный дискурс наделяет работу кооперативов конкретным политическим смыслом в соответствии с проектом преобразования общества, который эти кооперативы призваны воплотить в жизнь. При этом рядовые члены кооператива, будь то сельские или городские жители, вкладывают в свое участие в кооперативе иной смысл, чем ожидают от них агенты модернизации. Так, характерной чертой как для дореволюционного, так и для советского периода было несоответствие реальной деятельности кооперативов ожиданиям разных участников.

Анализ царских и советских кооперативов во всем их многообразии проливает новый свет на отношения между просвещенной элитой и «простым народом», каким его себе представляли социальные группы, себя к народу не причислявшие. Кооперативы оказались невероятно многогранным инструментом в их руках, применявшимся в различных условиях для того, чтобы оказать влияние на простых трудящихся, будь то сельские обыватели, промышленные рабочие или ремесленники. Пластичность и положительная репутация этой формы деятельности позволили сменявшимся элитам внедрять кооперативы и развивать существовавшие во имя разных модернизационных проектов. При отсутствии согласия относительно того, каким должно быть современное общество и какими должны быть кооперативы, разные акторы сходились на том, что развитие кооперативов приведет к процветанию общества и улучшит условия жизни бедных классов. Предполагалось, что кооперативы станут местом самоорганизации и эмансипации для простых трудящихся, но в действительности их деятельность тщательно контролировалась управляющими кадрами, которые говорили от имени народа и во имя народа. Задолго до прихода к власти большевиков кооперативы стали средством, с помощью которого агенты модернизации стремились направить участие городских и сельских обывателей в общественной сфере по заданному заранее руслу.

Книга состоит из восьми глав. Первая посвящена распространению идей ассоциации и появлению первых попыток их осуществления в царской России в период с 1860 по 1895 год, в ходе которых инициаторы адаптировали заимствованные западные модели к местным условиям. В этот период проб и ошибок создаваемые объединения, впоследствии признанные теоретиками кооперации в качестве одной из начальных форм кооперативных организаций, еще не назывались таковыми. Общей тенденцией в этот период был политический сдвиг от проекта ассоциации, изначально связанного скорее с радикальными политическими идеями и практиками, к более умеренному социальному реформизму. Именно этим переходом к более умеренным политическим проектами можно объяснить выход из употребления понятия «ассоциация», сменившегося набиравшим популярность словом «кооперация».

Следующие три главы посвящены периоду консолидации кооперативного движения с 1895 по 1914 год. Во второй главе читателю предлагается социальный портрет управляющих кадров и видных фигур кооперативного движения. В главе показано, как группа социальных реформаторов, выступавших за кооперативы как инструмент модернизации, расширялась в социальном и политическом плане. Сначала в ее составе доминировали крупные землевладельцы, но после революции 1905 года институции, объединявшие этих реформаторов, открылись для более широких социальных категорий. Разобщенные до 1905 года течения кооперативного движения, образованные вокруг сельскохозяйственных, потребительских и производительных кооперативов, объединились в единое кооперативное движение благодаря предоставленным революцией новым возможностям. Для того чтобы получить больший вес на политической арене, различные течения (аграрные реформаторы, выступавшие за сельскохозяйственные кооперативы, умеренные социал-демократы, продвигавшие потребительские кооперативы, и социалисты, придерживавшиеся немарксистских взглядов и содействовавшие объединению ремесленников, а не рабочих крупных заводов) отложили свои разногласия ради общей задачи – сделать кооперативное движение заметным и добиться от правительства принятия благоприятных законов.