— Зельда сказала — Туров. Значит, Туров.

— Ясно, — шмыгнул носом сиплый.

— Мудрость великого кагана государства шивэйского безгранична. Он желает вам здравствовать, не смотря на все трудности, сопровождающие вас в жизни.

— Тьфу, — сплюнул мужчина, чей разговор она только что невольно подслушала. — Пошли отсюда, Балай. Скоро твой выход. — Ирина все-таки оглянулась, но увидела только удаляющуюся мужскую спину в клоунском костюме. Отвлекшись буквально на минуту, она так и не поняла, о каком мудром Тэмуджине идет речь.

— Вот ты, — оратор ткнул пальцем в молодого мужчину в тюбетейке.

— Я? — поразился тот.

— Да, ты. Справедливый Тэмуджин, шлет тебе свой привет и обещание, что не даст в обиду своих единоверцев. Он не позволяет преступникам безнаказанно творить беспредел на улицах городов. У кагана с ними разговор короткий — голова с плеч долой! А куда смотрят наши власти? А я вам скажу, — вещал смутьян дальше. — Они и сами преступники, казнокрады! Наша жизнь так тяжела из-за жадности наших изворовавшихся чиновников, которым потворствует сам князь.

— Ты с этой тяжкой жизни прям, опух весь, — пробурчала пожилая женщина рядом с Ириной, на что та фыркнула, улыбнувшись соседке.

— Да у него и самого рыльце в пушку! — Провокатор начал входить в раж от собственной зажигательной речи, голос его все набирал силу. Одной рукой он успевал смахивать со лба пот, заливавший глаза, а другую вытянул вперед и то и дело тыкал в кого-нибудь из толпы, вовлекая зрителей в свое лицедейство. — С их легкой руки разбойники грабят караваны, которые торгуют с нашими славными соседями шивэйцами!

— Ни броневичка, ни кепочки, а песня все та же, — невпопад подумала Ирина, брезгливо разглядывая раскрасневшегося толстяка, обливающегося потом под соломенным канотье. Он и его похвалы какого-то кагана, вкупе с поношением местных властей, вызывали у нее знакомое упрямое неприятие.

— Он скорбит вместе с вами…., - Ирина почувствовала, что ее ухватили за локоть, и потянули за собой. Люди недовольно расступались, и вскоре она и Милен, вытянувший ее из толпы, оказались за ее пределами.

— Спасибо тебе, добрый человек, — улыбнулась она своему спасителю. — Избавил меня от необходимости выслушивать этот словесный мусор.

Цирк Ирина не любила, боялась за воздушных гимнастов, переживала за животных. В то время как сотни глаз были устремлены на акробатов, она наблюдала за слаженной работой силачей. Они подтягивали и удерживали канат, который поднимал и опускал артистов. Это реальное действо поразило ее больше, чем демонстрация силы на публику, игра с гирями и борьба. Дети и Милен, этот большой ребенок с искренним восторгом встречали каждый новый номер и радостное возбуждение не оставляло их всю обратную дорогу.

Вечером, после того, как завезли детей домой, Эль побежал к Аделине делиться впечатлениями. Милен, в ожидании своего выступления и Ирина присели у барной стойки и выпросили у Ждана лимонад. Жара, несмотря на поздний вечер все еще держала город в своих удушающих объятиях. Ирина вспомнила, что так и не выяснила, кто такой Тэмуджин, о котором вещал оратор у цирка, и спросила об этом Милена. Вместо него ответил Ждан, сначала всхрапнув точно Морячок, вырвавшийся из стойла:

— О-о, это наш великий и мудрейший сосед. Так, по крайней мере, о нем с пафосом рассказывают на площадях. А купцы, что у нас останавливаются, добавляют к этому — справедливейший. За то, что он жестоким образом карает за разбой на дорогах, которым подвергаются их караваны. Говорят, за воровство каравая хлеба могут оттяпать руку.

— Ужас, — Ирина содрогнулась.

— Почему? — удивились и Милен и Ждан.

— Потому что голодных от этого меньше не станет, поэтому и воровать меньше не станут. А вот безруких добавится. Хотя, — задумчиво протянула она, — после такой экзекуции еще выжить нужно, а голодному и ослабленному организму не хватит сил бороться за жизнь. Н-да, ну и нравы.

Дамдин, разговаривающий с посетителем тут же за стойкой, краем уха прислушивался к беседе своих подчиненных.

— А что этот баламут имел в виду, когда сказал, что у нашего князя у самого рыльце в пушку? — полюбопытствовала Ирина. Ждан бросил взгляд на хозяина и промолчал. Ответил Милен, наклонившись к ней и понизив голос:

— Говорят, что наш князь отравил свою молодую жену и… — Стук кружки о столешницу не дал ему договорить.

— Тебе пора на сцену, Милен, — жестко произнес Дамдин. Ирина впервые увидела злость на лице своего всегда уравновешенного работодателя.

Один раз, выбравшись за пределы таверны, Ирина не смогла сопротивляться искушению, ближе познакомиться с городом. И повод для этого нашелся существенный. Ее гардероб требовал срочного пополнения. Того, чем поделились с ней по ее приезду Агния и Аделина, было недостаточно. Как-то вечером она разложила на кровати все, что имелось в наличии: пара нижнего кружевного белья, две пары носков, джинсы, спортивные легинсы, две майки, свитер, куртка. Из всего этого носить можно было только белье.