– Не бойся, этот мост стоит здесь уже почти два столетия.

Элли неловко кивнула, воздержавшись от упоминания о том, что камень может разрушаться со временем и довольно часто это происходило неожиданно. Только когда она почувствовала, что дорога под ними сменилась утрамбованной землей, она осмелилась открыть глаза и увидела, что Мег кусает губы, чтобы не улыбнуться.

Элли вскоре забыла о мосте, когда они миновали кирпичный фасад сторожки, и ее взору предстала внушающая благоговейный трепет панорама обширных парков. Здесь были леса, поросшие травой луга, пешеходные дорожки вдоль тенистых аллей, пруд, усеянный водяными лилиями, и маленькие извилистые ручейки, спрятанные в этой величественно-непринужденной дикой местности. Это было просто захватывающе.

Она думала, что повидала все, что только можно вообразить. Однако, когда они продолжили путь по извилистой аллее, она убедилась, что ошибалась, увидев великолепие формальных увеселительных садов. Каждый вид, открывавшийся перед ней, был словно картиной. Определенно, ради этого стоило перейти мост. Возможно, даже два моста.

– Какие прекрасные земли, милорд. Я просто поражена, - мечтательно произнесла тетя Миртл, когда Брэндон снова подъехал к ним верхом.

Он скромно склонил голову.

– Благодарю вас, мэм. Я отдаю должное моему садовнику, а также моей овдовевшей тете, которая живет в поместье круглый год. Он берет ее идеи и наброски и превращает их в то, что вы видите вокруг себя.

– Тогда она, должно быть, совершенно исключительный художник, - сказала Элли, подняв лицо и увидев, как его губы изогнулись в нежной улыбке, когда он кивнул, явно любя свою тетю.

– Я написал ей, - сказал он, - и она с нетерпением ждет встречи с вами.

Она знала, что он имел в виду "вас" в смысле, который включал и ее тетушек, и ее саму. И все же в его глазах была какая-то теплота, которая, казалось, окутывала ее, и только ее, подобно солнечному лучу, пробившемуся сквозь облака и осветившему одинокого морского купальщика.

Несомненно, большинство женщин обрадовались бы такому ощущению. Но к ней вернулось то пугающее смятение. В конце концов, морской купальщик всегда должен опасаться темной бездны воды, подступающей к берегу.

Моргая, она отвернулась от его пристального взгляда, пока он не ослепил ее, и сделала глубокий вдох.

– Мы с тетушками тоже хотим с ней познакомиться. Жаль, конечно, что наше знакомство будет таким недолгим.

Ей было неприятно признавать это, но ей не терпелось уехать отсюда. Чтобы оказаться подальше от нежелательной суеты, которую он вызвал. О, она надеялась, что Джордж решил снять меблированный дом. Чем скорее она поселится под его крышей, тем скорее станет на шаг ближе к тому, чтобы выйти за него замуж. Тогда, несомненно, она снова начнет чувствовать себя самой собой.

– Уже планируете поспешное отступление, не так ли?- сказал Брендон с самодовольной ухмылкой в голосе.

– Что ж, возможно, вы сначала осмотрите дом, прежде чем прикажете слугам собрать свои чемоданы.

"Вряд ли", - подумала она, и сердце ее в панике заколотилось.

Карета миновала последний поворот, и тетя Миртл ахнула, указывая вперед.

– О, сестренка! Кажется, я сплю.

Они все повернулись, чтобы посмотреть, и у них отвисла челюсть.

Кроссмурское аббатство было настоящим замком! Фасад из гладкого тесаного камня был высотой в три этажа, украшенный множеством высоких прямоугольных окон, которые блестели, как зеркальное стекло, а также закругленными зубчатыми башнями по обе стороны.

– Только представь себе размеры кухни, - пробормотала тетя Мэйв, и ее глаза стали круглыми, как пирожные со сливовым кремом.

Мег хихикнула.

– На самом деле здесь четыре кухни, включая кладовку.

– Четыре кухни. Боже мой, я сплю.

Когда карета остановилась и Брэндон спешился, к ним подбежала группа слуг, чтобы поприветствовать их и взять поводья. Появился лакей, открыл дверцу и помог Мэг сойти на землю. Брэндон подошел и тихо заговорил со слугой, и молодой человек с поклоном отступил в сторону, освобождая дорогу маркизу.

Так как ее мысли были поглощены видами и великолепием Кроссмурского аббатства, она не обратила внимания на этот жест и с готовностью вложила свою руку в его протянутую ладонь. Должно быть, в ее глазах плясал восторг, потому что он понимающе улыбнулся.

– Ах, какая жалость. Тебе совсем не нравится, не так ли?
– поддразнил он, подводя ее к ступенькам.

Когда ее ноги ступили на мощеную дорожку, она хотела рассмеяться над нелепостью его заявления, но сумела небрежно пожать плечами.

– Как скажешь.

Он тепло усмехнулся, и она улыбнулась ему.

Только когда Элли заметила, что две горничные перешептываются и опускают взгляды, Элли осознала, что ее рука все еще находится в руке Брэндона.

О, боже! Она услышала хихиканье служанок и поспешно убрала руку.

Густо покраснев, она отказалась снова смотреть на Брэндона. Ее сердце билось в беспорядке, что, вероятно, могло оказаться болезнью, от которой она никогда не оправится.

Что ж, в одном можно было быть уверенным. Ей нужно было внести ясность в их отношения, раз и навсегда. При первой же возможности она собиралась напомнить ему, что по-прежнему намерена выйти замуж за Джорджа... как только тот сделает ей предложение.