Закончив с обоями, перешли на пол. Я сначала отмыла всю грязь, выгнала Лео в гостиную налить нам чаю, а сама махала шваброй и тряпкой, чтобы подготовить все для работы. Уставшая и вспотевшая, выпила весь чай, что мне принес Добрынин, до последней капли несколькими большими глотками, чтобы больше не чувствовать неприятную сухость во рту.

Дальше разобрались с линолеумом, который, как раз-таки, и вынес нам весь мозг, ведь его тоже пришлось обрезать ровно-ровно, не оставляя лишних дырок. Лене потом пришлось взять за шуроповерт, чтобы прикрепить уголки. С ними все выглядело куда более аккуратнее, чем без.

И когда я измучено улыбнулась, стирая предплечьем стекающие капли пота со лба, посмотрела на мужчину, который убирал все лишнее в гостиную.

— Доставай картины. Я заслужила их увидеть.

20 глава

Добрынин беспрекословно повиновался и скрылся за дверьми в эту же секунду. Я присела на чистый пол, любуясь тем, какую красоту мы с Лео соорудили — теперь здесь можно будет скоро жить. Надеюсь он до Нового Года успеет доделать гостиную, хотя, если так подумать, ему некуда спешить — у Лени достаточно времени, ведь квартира, в которой он сейчас живет, оплачена до середины января.

Мужчина хлопнул дверью и занес в комнату несколько запакованных картин. Некоторые из них были поменьше, другие побольше. Мне теперь не терпелось поскорее на них взглянуть.

— Ты сам их откроешь или позволишь мне?

— Как тебе самой хочется, — Добрынин отошел в сторону, указывая руками в сторону холстов, стоящих возле стены. Я медленно подошла к ним и сравнялась с длиной самой большой картины. Ладони сами потянулись раскрыть их — больше напоминало то, как я в детстве распаковывала детские новогодние подарки, которые маме на работе давали бесплатно. Но после пятнадцати — это стало какой-то роскошью. Мама считала, что я была слишком взрослая для такого.

Постепенно проскакивала старая краска, слегка посветлевшая в каких-то местах. Потом начали виднеться руки, стройные ноги и тут до меня дошло — это его бывшая девушка. Почему именно это попалось мне первым? Но отступать поздно, тем более, мое желание увидеть все работы Лео было очень огромным.

— Это…

— Да, я поняла, — поспешила его перебить, чтобы он потом сам не впал в непонятное состояние. Думаю, в этот раз Леня не будет грустить или переживать, раз мужчина опустился рядом и сосредоточено наблюдал за моими действиями.

Глазам открылся вид на прекрасную юную девушку чуть младше меня. Она восседала в старинном деревянном стуле, закинув ногу на ногу и сместив их в бок. Ее молочная кожа даже на холсте будто светилась при ярких лучах солнца. Светлые кудри обрамляли овальное лицо, спускаясь вниз по плечам, а маленькие зеленые глаза смотрели вперед с таким блаженством, будто она видела перед собой нечто удивительно красивое. И могу предположить, что именно так Добрынин видел свою девушку, смотрящей только на него такими влюбленными глазами. А может он и передал все то, что видел сам.

Голые плечи и ноги прикрывало белое одеяние — легкое шелковое платье, струящееся по ее талии и бедрам. Леня передал через картину всю ее истинную красоту, сравнимую с самой богиней Афродитой.

Дальше в ход пошла вторая картина. На ней оказался пейзаж, о которых говорил Леша, что брат частенько такое писал на живой природе. И это правда оказалось очень сочным и натуральным — сразу захотелось оказаться на том месте, стоять и вдыхать приятный морской бриз, любуясь ночным звездным небом и легким ветерком, раздувающим волосы в стороны. Как ног будет резко касаться прилив, заставляющий вздрогнуть от прохлады и свежести.

— А где это было?

— На Черном море был, когда еще учился, — улыбнулся мужчина.

— Ого! И как там? — я распахнула глаза от удивления и посмотрела на Лео, который подобрался ко мне еще ближе, усаживаясь на пол и складывая ноги в позу лотоса.

— Красиво, даже очень! Это нужно видеть своими глазами, чтобы ощутить сполна.

— А я за пределами нашего города нигде не была, — грустно вздохнула, взяв в руки следующую картину.

— Жаль. Я после кураторства стал частенько путешествовать по миру — кроме Европы был в Китае, в Индии, в Египте и даже в Турции.

— Правда? Ну ты точно путешественник, — засмеялась в ладонь, снимая упаковку. Холст был поменьше, привлекающий к себе не менее огромное внимание — на нем была вновь изображена его бывшая девушка — только уже это был полноценный портрет до плеч, показывающий ее вблизи. Теперь можно разглядеть каждую ее морщинку и родинку на милом лице. Озорные зеленые глаза сияли еще ярче, хотя взгляд девушки был направлен куда-то в сторону. Светлые волосы блестели золотистыми нитями при ярком освещении и были собраны в высокий пучок, закрепленный с помощью двух тонких декоративных палочек с свисающими вниз украшениями.