— Отнюдь, — кивнул я. — В суде не пройдет, но даст нам достаточно ясное представление, принадлежит эта ступня этому телу или нет.

— Вот уж будет переполох, если они состыкуются, — хмыкнул инспектор, глядя на голые останки.

И был прав, но с этим я ничего не мог поделать. Ассистентка, молодая азиатка по имени Лан, протянула мне рулон пищевой пленки.

— Нашелся только двенадцатиметровый.

— Хватит с лихвой, — отозвался я.

Криминалистическая наука постоянно идет вперед, и высокие технологии заменяют практические методы, которым учился я. На смену старому доброму гипсу, из которого делали слепки, пришел силикон — материал более эффективный и менее травмирующий кость. Совершенствуются сканеры, которые позволяют напечатать на трехмерном принтере точную копию любой кости.

Но мы не располагали ни сканером, ни трехмерным принтером. Но даже если бы располагали, этот метод, как и со слепком, требует тщательной очистки кости. На это уходит время, а Кларк требует немедленного ответа. Поэтому приходилось воспользоваться более примитивной методикой.

В нашем случае рулоном пищевой пленки и твердой рукой.

Ассистентка встала за Кларк, Фриарсом и Ланди, явно заинтересовавшись, что я собираюсь делать. Все молча смотрели, как я отрываю кусок прозрачного пластика и покрываю видимую поверхность таранной кости.

— Должен сказать, это что-то очень нетрадиционное. — К моему удивлению, Фриарс откровенно развеселился. — Надеюсь, вы не это демонстрировали во время расследования дела Джерома Монка в прошлом году. Мне знакомо ваше имя. Полный разгром, хотя вряд ли в этом ваша вина. Однако сомневаюсь, чтобы вам захотелось повторения.

— Нет, — ответил я, не поднимая глаз. То, что произошло в Дартмуре, стало достоянием гласности, и мне не стоило об этом напоминать. Я покосился на Кларк, но старший следователь не обратила внмания.

— Вы уверены в том, что затеяли? — скептически спросила она. — Нет опасности перекрестного заражения?

— Не должно, — ответил я, разворачивая пленку на остальную часть ступни и следя, чтобы не было морщин. Прозрачный пластик минимизирует риск, а образцы ДНК уже взяты и из ступни, и из тела. Если потребуются новые, можно получить материал из глубины кости, дальше от открытой поверхности.

Но сейчас меня заботила не возможность перекрестного заражения. Стопа в пленке напоминала обрезок на прилавке мясника, когда я отложил ее в сторону и перешел к телу. Поменял перчатки, оторвал новый кусок от рулона пищевой пленки и приложил к малой и большой берцовым костям, следя за тем, чтобы пластик равномерно расправился на их выступающих частях.

Отошел назад, оценил работу и снова взялся за закутанную в пленку стопу.

— Посмотрим, что мы получили.

Без амортизирующей хрящевой прокладки голеностопный сустав не соединится так плотно, как в жизни. И хотя пищевая пленка — убогая замена, стопа и нога сошлись как старые добрые друзья. Я слегка поворачивал стопу, воспроизводя весь спектр движений, но сомнений не оставалось. Даже у близнецов не бывает идентичных соединений поверхностей сустава. Со временем развивается легкий люфт — зазор благодаря изнашиванию тканей. Здесь же не было никаких препятсвий плавному движению. Все превосходно соответствовало друг другу.

Я отнял ступню от ноги. После долгой паузы послышался голос Кларк:

— Черт возьми!

Все понимали серьезность того, что только что произошло. Если ступня не Лео Уиллерса, то и тело тоже не его. Потенциально это означало, что у полиции на руках два неопознанных мужских трупа и ни один не его. Останки Эммы Дерби тоже не найдены и ждут своего часа.

— Это подрывает теорию самоубийства, — заметил патологоанатом, и его голубые глаза блеснули. — Из хорошего: нам не нужно бог знает где искать подозреваемого.

До Уиллетс-Пойнта я добрался на такси. Ланди сказал, что может устроить, чтобы меня подвезли, но я предпочел действовать самостоятельно. Не подумал только об одном — как буду инструктировать таксиста. Мне попался молодой человек, и он все больше мрачнел по мере того, как цивилизация уступала место гордиеву узлу пролегающих по болотистой местности каналов.

— Вы уверены, что нам сюда? Здесь ничего нет, — нервно заметил он, когда однополосная дорога, сделав петлю, взбежала на выгнутый коромыслом мостик.

Я надеялся, что сюда. Узнавал какие-то места, но это была другая дорога — не та, по которой я приехал из Лондона. Когда же меня везли полицейские, я мало обращал на округу внимания. Смеркалось, и во время прилива протоки и каналы выглядели совершенно по-другому.

В конце концов я решил, что последние полмили пройду пешком, и сказал об этом водителю. Его настроение еще больше поднялось после того, как он получил щедрые чаевые. Неловко разворачиваясь на узкой дороге, весело помахал мне рукой и вскоре скрылся из вида. Я постоял, пока не стих гул мотора, прислушиваясь к плеску воды в болоте, и пошел по пустой колее.