Еще одной новостью для чиновников Константинополя, стала гибель армии, отправленной на борьбу с мусульманами в Египет. Правда, там до того мутная история вышла, что умные люди в это вникать не стали, справедливо опасаясь последствий. В конце концов, это не первая толпа наемников, которую истребляют мусульмане. Были бы деньги, а уж восточная империя наймет новое мясо, мечтающее продать за серебро свою кровь. А вот то, что император Владимир загостился у старшего брата в Александрии, не на шутку пугало всех причастных, и особенно его мать. Впрочем, все спорные вопросы уже были сняты. Ждали только погоды, чтобы отправить его царственность в обратный путь. Зимой по Средиземному морю плавали либо отчаянные храбрецы, либо почтовые яхты. Уж больно холодно в это время, да и море весьма неспокойно.

— Итак, брат, — произнес Святослав, потягивая вино из кубка. — Повторим условия мирного соглашения. Дядюшка, запиши! Мы потом оформим это пурпурными чернилами и приложим печати. Епископ Александрии заверит и его, и принесенные клятвы.

— Давай повторим, — криво усмехнулся Владимир, который уже потерял надежду выбраться из этого проклятого города.

— Первое, — сказал Святослав. — Ты выплачиваешь контрибуцию в размере один миллион двести шестнадцать тысяч триста сорок солидов с третью.

Стефан кивнул. Это была ровно та сумма, что хранилась в казне на момент пропажи. Собственно, она и сейчас там хранится. В Константинополь поехали сундуки, плотно забитые купеческими кошелями с серебром, и лишь сверху засыпанные слоем золотых монет.Пока они бились, казначей трясущимися руками менял императорские печати, вешая их на сундуки с чужими деньгами. Государево золото просто закопали, оставив на виду средства купцов, что были отданы на хранение. Ничего другого он сделать просто не успел. Но и то хлеб. Серебро ведь дешевле почти в 12 раз…

— Второе! Подати из Южной Италии, Сицилии, Сардинии и Корсики сроком на пять лет поступают в мою казну. Мы должны компенсировать ущерб от твоих действий, брат.

— Третье! Ты облекаешь в пурпур своего племянника Ярослава Бериславича. Он становится цезарем и твоим наследником.

— Расплатился с братцем за кровь Кия? — хмуро посмотрел Владимир. — Ладно, черт с тобой. Лучше он, чем этот придурок Феодосий. Охлос все равно не даст мне покоя и заставит взять соправителя.

— И если мой племянник умрет, — продолжил с нажимом Святослав, — до того, как умрешь ты, то наследует кто-то из моих детей или детей Берислава. На мой выбор.

— Согласен, — процедил Владимир.

— Наша сестра Власта выйдет замуж за сына покойного магистра Вячеслава. Ее дети займут достойное место в империи.

— Обрадую сестрицу, что за безродного пойдет, — усмехнулся Владимир. — Видна — в Испании королева, Умила — в Баварии, Радегунда — в Аквитании, и даже Катя твоя — в Бургундии… А дочь императора Само за слугу замуж выйдет. У него хоть деньги есть? Или наша сестра будет жить как нищенка? Нет! Я не согласен. И она на это не пойдет. Примет постриг в тот же день. Она у нас девушка с характером.

— Тогда за Косейлу, сына царя Джедара, — начал торг император. — Он царского рода…

— Он ливиец-верблюжатник, — поморщился Владимир. — Ну ладно, пусть хоть так. Все же царь, а не простой воин. За что ты со своей сестрой так?

— За твой грех, брат, — с каменным лицом ответил Святослав. — Пусть Власта служит интересам Золотого рода, как и пристало княгиням. Вячеслав был моим побратимом, а ты его убил. И не смотри на меня так. Тут все всё знают.

— Я не виновен! — упрямо посмотрел на него Владимир.

— Я признал тебя виновным! — ударил кулаком по столу Святослав. — Я, старший август империи! Понял? И этого достаточно! Скажи спасибо, что я не взял на пытку никого из твоих людей. Иначе никакой суд не оправдал бы тебя!

— А, кстати, почему не взял? Я никак не могу этого понять. — заинтересовался вдруг Владимир, который вальяжно откинулся в кресле. Он порой откровенно издевался над братом. Это началось ровно тогда, когда он понял, что ему ничего не угрожает.

— Отец не велел лить братскую кровь, — с каменным лицом ответил Святослав. — А если я получу их показания, то придется. Понял ты, безмозглый осел? Ты наплевал на его волю, а ведь только из-за нее тебе еще не отсекли нос, язык и руки!

— А может, потому, что кроме меня некому сдержать натиск арабов в Анатолии? — хмыкнул Владимир. — Да если я умру, тут же восстанет Армения и переметнется под крыло мусульман.

— Ты отдашь мне Балеарские острова, — продолжил Святослав, который не стал реагировать на последние слова. Он знал, что это правда. Владимир со свирепой эффективностью смирил армянских князей, своих родственников по жене. Убрать его из этой головоломки не выйдет, иначе добрая четверть земель восточной империи тут же присягнет мусульманам. Попытки уже были.