– Вон наш, – папа указал на девушку в пионерском галстуке с нашей табличкой.

Возле неё уже собралась часть нашего будущего отряда.

– Здравствуйте, – мама поздоровалась с вожатой и улыбнулась ей. – Вручаем вам наших детей.

– Просим вернуть их в целости и сохранности, – папа тоже улыбнулся.

– Не переживайте, – заулыбалась и вожатая. – Я обязательно за ними присмотрю.

Я обратил внимание на то, что все тут улыбаются. Все, кроме детей из нашего отряда. В их взглядах читалась какая-то обречённость. Мальчики и девочки, будущие пионеры, жались к родителям и нервно теребили свои платья и шорты, глядя в асфальт, а не в светлое будущее, которое обещал большой плакат перед домом культуры: «К светлому будущему коммунистического общества!». В. И. Ленин на постаменте указывал куда-то своей рукой, видимо, в направлении этого самого будущего. Я проследил за тем, куда направлена рука, она указывала на автобусы.

– Седьмой отряд! Строиться! – скомандовала наша вожатая.

Родители кинулись обнимать и целовать своих детей. Некоторые пускали слезу, как будто нас отправляли не в пионерский лагерь, а… Не знаю куда, но явно не в очень хорошее место.

– Чемоданы и рюкзаки вон в тот автобус, – это вожатая уже родителям давала указания. – На месте их выгрузят и передадут вашим детям. Все подписали?

Взрослые подхватили багаж и отправились к указанному автобусу.

– Так! – повернулась она к нам. – Давайте построимся, и я вас посчитаю. В колонну по два.

Наш седьмой отряд, потеряв опору в виде взрослых, начал разваливаться, а не строиться. Каждый пытался встать там, где посчитал уместным. Никто ни с кем не был знаком, кроме нас с Вовкой, поэтому никто не хотел вставать ни с кем в пару.

– Так, – вожатая озадаченно посмотрела на нас. – Мне нужен помощник.

Ещё раз окинув всех взглядом, она остановилась на нас с Вовкой. Единственных, кто составлял эту колонну по два.

– Ты, – она указала на меня. – Как тебя зовут?

Я не очень-то хотел сразу становиться помощником ввиду того, что это подразумевало ту самую пионерскую ответственность. Я искренне надеялся, что ещё какое-то время буду играть и петь, весело жить. И даже посмотрел себе за спину в надежде увидеть там претендента на роль помощника, на которого сквозь меня указывала своим пальцем вожатая, но там никого не было. Я сделал шаг в сторону, чтобы убедиться в том, что она действительно имеет в виду меня, но палец двинулся вслед за мной.

– Так как тебя зовут? – повторила она свой вопрос.

В общем, не успев даже сесть в автобус, я уже стал командиром нашего слабо организованного отряда численностью чуть более двадцати человек. На моей руке появилась красная повязка. Папа с мамой, вернувшиеся от автобуса уже без чемоданов, застали меня за построением колонны по два. Вся мелюзга, обретя новую опору, стала более податливой. При содействии вожатой мы наконец-то собрались. Правда, был один момент… Когда я попытался воткнуть в строй одну девочку, которая растерянно стояла в стороне, взяв её за руку, то почувствовал, что моё лицо наливается краской. Она так на меня посмотрела в это мгновенье…

– Что такой красный? – спросил Вовка, когда я вернулся к нему в строй, в первый ряд.

– Да так, – уклончиво ответил я, невольно обернулся, чтобы взглянуть на ту девочку, и покраснел ещё больше, уже вместе с ушами.

Вовка тоже обернулся посмотреть на то, что меня так смутило.

– Влюбился, – не стесняясь и не пытаясь понизить голос, констатировал он сей факт.

По отряду пробежал смешок, а я покраснел уже, наверное, до мизинца на ноге.

– Заткнись, – сквозь зубы процедил я, обращаясь к Вовке.

Вожатая улыбнулась и, подойдя ко мне, присела, поправляя повязку на моей руке.

– Ничего, – улыбнулась она. – Бывает.

Мне же в тот момент казалось, что единственно правильным решением будет смыться сейчас отсюда, пока не поздно. Такой позор с самого начала. Дорогу до дома я знал. Ничего страшного. Уедут без меня. Не станут же они ждать одного человека. Но потом я увидел милицейскую машину и вспомнил, что всё равно найдут. Раз уж целый поезд меня ждал, когда мы в прошлом году ездили с Вовкой в деревню, к бабке с дедом, то что говорить об автобусе.

– Ого! – удивился папа, заметив нас с Вовкой в первом ряду и красную повязку на моей руке.

– Да! – гордо подтвердила вожатая. – Назначен командиром седьмого отряда.

– А чё такой красный? – мама обратила внимание на моё раскрасневшееся лицо и потрогала лоб. – Не заболел?

Вопрос вселил в меня надежду на благополучный исход.

– Да не-е-е, – отнял эту надежду Вовка. – Влюбился.

Отряд снова прыснул от смеха, а я пнул Вовку ногой.

– Тихо! – пыталась всех успокоить вожатая.

Мама наклонилась ко мне, потрепала по голове, обняла и повторила слова вожатой: «Бывает».

Через пару минут заиграл торжественный марш, и колонны пионеров и октябрят, если заранее причислить к этим рядам и Вовку, отправились нестройным шагом в автобусы.

– Ну что? Все готовы к отдыху? – спросила вожатая, пройдя по рядам и ещё раз всех пересчитав по головам. – Давайте знакомиться. Меня зовут Света. Я ваша вожатая, а когда приедете в лагерь, вы познакомитесь ещё с одним вашим вожатым – Алексеем.