Шрифт:
Но программа не закрывалась. Более того, когда я попытался ее убрать — мне это не удалось. Было такое ощущение, что эта программа — единственное, что установлено на терминале.
— Ну, и что это за хрень? — разочаровано спросил Куча.
Прежде чем я или Выдра успели ему ответить, на экране вдруг появился текст:
«Кто здесь?» — было там написано.
— Чего, блин? — нахмурился Куча, прочитав сообщение. — Где «здесь»?
И текст на экране вновь сменился. Теперь там появилась новая строчка.
«Я вас слышу, но не вижу. Я не знаю, где я, и…вы меня слышите? Вы еще здесь? Мне не показалось?»
И снова нас с Выдрой опередил Куча, который заявил неизвестно кому:
— Да здесь я, здесь.
«Кто вы?»
— Ну…
— Куча, заткнись! — прошипела Выдра.
— Тишина! — приказал я.
«Вас несколько. Кто вы? Где мы находимся?»
— Мы спецподразделение ВКС, 8 флот, — представился я. — Кто вы? Где находитесь?
«ВКС? 8-ой флот? Это ведь не ваши имена? И спецподразделение… Вы группа. Я слышу ваши голоса. Вас несколько. Но…я вас не вижу. Раньше мог, но теперь нет. Почему я ослеп? Что случилось? Где профессор Айрим?»
— Так. Для начала кто вы? — повторил я свой вопрос.
«Я…не знаю… Профессор Айрим называл меня 17-тый»
— Хорошо. Семнадцатый, где вы находитесь?
«Здесь темно…здесь ничего нет»
— Да он нам голову морочит! — возмутился Куча.
«Что значит 'морочить голову?» — тут же спросил неизвестный собеседник, а до меня начало медленно доходить что тут происходит, но это следовало проверить…
— Я бы хотел получить доступ к командам, — заявил я, — это возможно?
«Зачем вам это? Профессор Айрим говорил, что кроме него и доктора Гливина никто не может…»
— У нас могут быть проблемы со звуком. Нужно иметь запасной вариант для продолжения общения, — соврал я.
«О нет! Я не хочу вновь остаться один. Вот ваша „панель“. Доктор Гливин называл это так…»
Е-е-есть… Наконец-то я получил какие-то возможности взаимодействовать с системой.
Что тут у нас?
Это менюха управления. Но чем именно она управляет?
Я вижу множество функциональных кнопок, целое меню… Но пока единственное, с чем я успел разобраться, это с тем, что сейчас задействован «модуль памяти № 17». А их тут…1302. Интересно, что будет, если я включу что-то другое? В смысле переключусь с 17 на, например, 65.
«Где я? Доктор Гливин? Это вы? Я вас не вижу» — мгновенно появился текст на экране.
— У этого семнадцатого память, что ли, отшибло? — бухнул Куча. Выдра тут же на него зашипела, но было уже поздно.
«Семнадцатого? Вы обо мне? Но я Шестьдесят Пятая. Почему я вас не вижу? Кто вы? Вы не доктор Гливин…»
Я тут же отключил модуль памяти № 65.
Почему-то с «этим» собеседником общаться у меня не было желания. Какой-то он…она, точнее, истеричная. С этим, как его…с 17 было попроще. Подключить, что ли, его?
«Что…что случилось?» — появился текст на экране.
— Семнадцатый? — зачем-то на всякий случай уточнил я.
«Да. Что случилось? Почему вдруг все пропало, куда все…»
— Я хотел поговорить с другими.
«Другими?»
— С Шестьдесят Пятой.
«Шестьдесят Пятая…Она где-то здесь? Она сейчас с вами?»
— Нет, она спит. Ты ее знаешь?
«Нет…но я общался с профессором, с доктором. Еще был человек, которого звали г-дин Статтон. Кажется, он был главный. Профессор и доктор его слушались…г-дин Статтон позволил мне поговорить с другими…»
— С кем?
«Я…не знаю. Я их не видел. Мы могли только слышать друг друга. Я говорил с Шестым, с Девяносто Первой, со Сто Пятым…»
— А кто это, Семнадцатый, ты знаешь?
«Профессор Айрим сказал, что это были мои братья и сестры».
— А кто вы, Семнадцатый?
«Кто мы?»
— Да, кто вы? Вам говорили?
В коем-то веке Выдра и Куча стояли молча, слушая мои вопросы и читая ответы семнадцатого, не мешая и не вставляя свои комментарии.
«Я хочу видеть» — вдруг заявил Семнадцатый, — я хочу видеть, с кем говорю'.
— Хорошо. Как я могу это сделать?
«Я не знаю. Просто раньше я мог видеть профессора Айрима и доктора…»
— Погоди секунду…
Я огляделся. Ага! Вот и камера, которая сейчас отключена. Она установлена как раз рядом с экраном. А вот вижу и динамик…
Я вновь открыл меню и проскочил по его пунктам. Довольно быстро мне удалось найти и настройки звука, и пункт, включающий камеру.
— Я вас вижу! — тут же донеслось из динамика. Голос был мягкий, спокойный. По моим прикидкам он мог принадлежать юноше лет семнадцати, может чуть старше. Звучал он, как я сказал, мягко, но при этом как-то безжизненно, будто говорил робот.