Джесс направила машину снова в сторону Линкольн роуд, так как домой ей совсем не хотелось. Сейчас ей нужно было одиночество.

Мадлен уверенной походкой пошла к Люциану. Заметив ее издалека, он снова раскрыл руки для объятия, давая понять, что соскучился. Мадлен прибавила шагу, а точнее, перешла на легкий бег, чтобы быстрее дойти до него. А дойдя, кинулась к нему и прижалась, закрыв глаза. Люциан не сразу обнял ее в ответ, он помедлил несколько секунд, улыбнувшись ее чувствам, ведь получил колоссальное удовольствие от осознания, что она окончательно и бесповоротно в его власти. Из-за того, как она приникла он ощущал ее трепещущее сердце в своем теле.

– М–м–м, – протянул он, прижимая ее к себе. Его голос, по которому она успела соскучиться, раздался в ее голове словно эхо, он успокаивал ее разум и заставлял чувствовать себя в безопасности, – Словно вечность прошла, моя Мадлен.

– Именно вечность, не меньше, – ей казалось, будто ничего в этой жизни уже не имеет значения. Абсолютно никакого. Даже сама жизнь. Люциан еще больше улыбнулся ее мыслям.

– Ну, что, Моя Луна, нам пора идти, а то нас ждет столик в роскошном месте.

– Да, – она с улыбкой подняла голову, чтобы посмотреть на него, как вдруг он слегка наклонился и поцеловал ее в губы, сначала мягко, а потом чуть настойчивее. Она закрыла глаза, ведь это все, что она была в силах сделать – тело оцепенело, а звуки вокруг исчезли. Город замолк. И ее мысли тоже. Поцелуй был недолгим, всего несколько секунд, но у Мадлен сложилось впечатление, что время остановилось. Он медленно отстранился от нее, а она не спеша открыла глаза. Ее бархатные пухлые губы манили Люциана, но он сдерживался изо всех сил, нужно было дурманить ее разум постепенно. Он нежно убрал прядь с ее лица, проведя пальцем по ее губам.

– Пойдем, – Люциан улыбнулся ей и, взяв за руку, мягко потянул за собой. Мадлен все еще была в замешательстве, ноги были ватные, она с трудом шла. Ей казалось, будто сил совсем нет. Вместе с тем, ей уже не хотелось никуда, единственное, о чем она могла думать – это остаться с ним наедине. Люциан бросил на нее властный и вместе с тем возбужденный взгляд. Он правой рукой обнял ее за талию, а другой рукой – поднес ее левую руку к губам и поцеловал. Через пару минут они дошли до ресторана, столик которого забронировал Люциан. Вход был полностью украшен красивыми бутонами роз по всему периметру, что свидетельствовало о высоком статусе заведения. Их встретил швейцар, сделав поклон:

– Мистер Атталь, мы так рады Вас видеть в нашем заведении.

Люциан слегка улыбнулся и прошел с Мадлен в открытые двери, пропуская ее вперед. Мадлен была шокирована убранством и роскошностью ресторана. Благо ее черное платье и туфли подходили по стилю и к посетителям, и к самому интерьеру. Администратор провел их в маленькую залу, где было исключительно красиво. Живые икебаны, готический интерьер, серебряные украшения, слегка приглушенный свет – все это создавало невероятно романтическую обстановку. Бриллианты, украшавшие женскую половину гостей, сияли по-особенному ярко, как звезды. Люциан галантно отодвинул стул, чтобы Мадлен могла сесть. Она пребывала в настоящем восторге и была обескуражена тем, что видела. Как только он сел напротив нее, к ним подошел официант и передал меню, не забыв посоветовать блюдо от шефа. Мадлен и Люциан просматривали меню в тишине, не проронив ни слова. Она украдкой смотрела на него и улыбалась, а, если их взгляды сталкивались, опускала глаза смущенно вниз. Его забавляло ее кокетство и, закончив выбор, он отложил меню и продолжил смотреть на нее, не отвлекаясь ни на что.

– Я не знаю, что выбрать, если честно, – она посмотрела на него с умоляющим видом.

– Тогда доверься моему выбору, – улыбнулся он и посмотрел в сторону официанта, который стоял и ждал, когда его позовут. Дождавшись его, Люциан быстро озвучил желания по основным блюдам, вину и десертам. Официант, похвалив выбор гостя, отнес заказ на кухню.

Мадлен чувствовала себя с ним более раскрепощенно после поцелуя. Ей казалось, что они сильно сблизились и их связь только усиливается. Периодически у нее всплывал в памяти их поцелуй и желание снова обуревало ею, но она старалась успокоиться и не думать об этом. Они обсуждали сначала ее жизнь, потом его. Он с удовольствием говорил о местах, в которые хочет ее свозить, описывал их красоту и необычайность. Мадлен слушала с упоением. Находясь будто в своем собственном мире, они не замечали, как вокруг сновали официанты, сменяя пустые тарелки новыми блюдами и как в опустошенные бокалы снова разливали вино.

Они просидели там около трех часов, абсолютно забыв о времени. Когда Люциан оплатил счет, они вышли из ресторана, решив прогуляться по Оушен Драйв. Он снова обнял ее за талию, крепко прижав к себе, отчего по ее спине пробежался холодок. Он показывал на тот или иной бар или отель и рассказывал об их владельцах и исторической ценности зданий, в которых они расположены. И спустя несколько минут он остановился у входа в один очень красивый особняк в современном стиле.

– Не хочешь посмотреть на дом, в котором я живу? – спросил ее Люциан, кивнув головой в сторону особняка. Она удивленно посмотрела на него, а потом на дом. Это значило, что они впервые останутся абсолютно одни. От этой мысли волнение охватило ее разум и тело. На секунду она подумала, что не готова к этому, ведь подозревала, к чему это может привести.

«Хотя, если я не захочу он ничего не сделает…,» – уговаривала себя Мадлен.

– Да, с удовольствием, – ответила она, вежливо улыбнувшись. Спор в ее голове позабавил Люциана, но он не подал виду. Пройдя и открыв дверь, он пригласил войти Мадлен. Она вошла неуверенной походкой, все еще сомневаясь в своих действиях. Что-то ей подсказывало, что она не должна этого делать. Чем больше шагов она делала, тем больше ей хотелось убежать, но теплый и влюбленный взгляд Люциана приободрил ее. Он вошел в дом следом за ней и включил свет.

«Не глупи и не вздумай позволить страху тебя останавливать…, – раздались в ее голове слова матери, – Это твой мужчина…»

Но в этот момент она почему-то вспомнила и про Тома. Какая-то дикая тревога охватила ее разум, словно паническая атака, ей хотелось выбежать и закричать, позвать на помощь, позвать Тома, как единственного, кому она могла доверить жизнь. Она выдохнула, пытаясь успокоить нервы и остановить гомон мыслей в своей голове, при этом делая вид, что осматривает дом, который ей показался чрезвычайно холодным внешне. Минимальное количество предметов интерьера, бледные тона, строгие линии не вызывали в ней ощущение уюта. Люциан чувствовал ее животный страх. Тот самый страх, который испытывает жертва перед смертью, видя хищника. От ее тела исходили волны ужаса, что доставляло ему несказанное удовольствие. Он закрыл дверь и не спеша повернул замок, прислушиваясь к ее мыслям и чувствам. Всё. Добыча в клетке. Его глаза вновь блеснули дьявольским огнем. Она обернулась на звук, а он повернулся к ней.