— Лорен, возьми командование, — Генри сел на диван рядом с женщиной, уставившись на черный экран телевизора.

— Так, выдохнули. Вдохнули и пришли в себя, — произнес Лорен спустя минуту после случившегося, — нам нужно работать. Занимайте окна.

— Отряд Шершень-Три штурмует левое здание в двадцати пяти метрах от покинутого БТРа. Повторяю, — прозвучала информация в командирской рации Генри, — продолжайте выявлять огневые точки врага.

Как бы ни хотелось Эмили, но ей пришлось отбросить сейчас в сторону все свои скапливающиеся эмоции. Огромный клубок, окутывающий все ее тело, и желающий вырваться из заточения — ей невероятно трудно было сдерживать его, но если Эмили поддастся им — все пойдет по одному месту — они захватят ее полностью и не отпустят очень и очень долго. Даже сейчас, сидя у окна — наблюдая за тем, что происходит на улице — ей приходилось сдерживаться изо всех сил и выполнять свою работу.

Вся трасса недалеко от взрыва была взрыта небольшими ямками от пуль, крупными — от разрыва гранат. Несколько БТРов до сих пор горели, остановившись на полпути — в нескольких метрах от заветного укрытия. Белый дым постоянно обновлялся, загораживая обзор в районе взрыва. Люди до сих пор кричали от боли — медленно умирая от ран — без возможности на спасение. Шквал свинцовых пуль был настолько плотный, что казалось, его можно было увидеть.

Эмили видела отряды солдат Krieg Korps, которые прятались за укрытием, пытались хоть как-то огрызаться своим противникам. Видела танки, которые стояли, направив свои стволы на здания, стояли — прикрывая пехоту своей броней, давая хоть какое-то укрытие помимо стен зданий. Все это — вся эта ситуация от начала взрыва на Эмили оказывала шокирующий эффект. Повсюду смерть и кровь, ей начало казаться, что прямо сейчас в окно залетит какая-нибудь граната или какой-то идиот решит дать очередь — и она умрет. Ей было страшно, страшно за свою жизнь. Она не хотела умирать. Она хотела жить.

Но чтобы жить — нужно действовать — нужно что-то делать и Эмили через силу, пробираясь сквозь свой собственный страх, заставляла себя действовать. Она пыталась разобрать, где находятся боевики, откуда ведут огонь. Пыталась разглядеть хоть что-то в полной суматохе, что постоянно ее отвлекало. И она ощутила нечто странное, но в то же время знакомое чувство. Ощущение присутствия людей. Вначале Итана, что сидел по другую сторону окна, потом Лорена, что был у окна в гостиной, сидящего Генри рядом с женщиной. Ощутила их как некую дымку на грани своего сознания и медленно, но с каждым мгновением это ощущение усиливалось — разрасталось. Множество дымок, десятки в здании, где они находятся — сотни в ближайшем радиусе от дома.

И Эмили, наконец, почувствовала, слегка увидела сквозь белый дым маленькие дымки людей, сгруппированные в комнатах в других зданиях. Она сомневалась, сомневалась, что это ей не чудится, что все это на самом деле, правда, а не какое-то ее банальное воображение. Что она не сходит с ума на фоне этого. Где эта грань между безумием и здоровым разумом? Эмили не находила ответ.

— Вижу огневую точку на пятом этаже в левом здании рядом со взрывом, подтвердите, — послышался голос Лорена в наушниках Эмили.

Вот чего ей не хватает — взгляда со стороны. Доказательства других людей. Эмили обратила внимание на эту точку и убедилась в реальности, она ощущала там дымок присутствия людей.

— Да, подтверждаю, оттуда видны всполохи огня, — подтвердил уже Итан, — Генри информируй.

Эмили было трудно решиться на важный для нее шаг. Она боялась, что ей не поверят, сочтут сумасшедшей или воспримут не всерьез, но… Прямо сейчас гибнут люди, она не знает, что с Элис и ей больно в душе от того, что происходит. Эмили хотела закончить все это быстрее. Закончить эту бессмысленную по ее мнению бойню.

— Я знаю, где все остальные, — тихо произнесла Эмили в рацию, закрыв глаза и по щекам, начали скатываться слезы.

— Где? — тут же спросил Лорен.

— Я не уверена, что они на самом деле там, но я знаю, что они там, — Эмили с тяжестью давались эти слова, потому что она сама до конца была неуверена в них, что если там находились гражданские? Что, если она ошибается?

— Эмили, мы проверим твои догадки, просто скажи, куда нам обратить внимание, — спокойно и уверенно ответил ей Лорен.

И она начала перечислять, продолжая концентрировать свое внимание на этом возникшем ощущении. Десятки огневых точек на разных этажах, в разных квартирах, в нескольких домах. Если ее догадки были верны, то все, кто сейчас находятся на улице, зажаты почти что со всех сторон. Эмили приходилось повторять снова и снова, пока Итан с Лореном не удостоверились в первой десятке.

— Генри, передавай все, что скажет Эмили, — странным, несколько заторможенным голосом произнес Лорен по рации.

Несколько минут в рации звучали только голоса Эмили и Генри, ему приходилось дублировать каждое ее предложение в командирскую.

— Принял, Европа-Два-Три, — сухой мужской голос ответил в конце радиопередачи.

Эмили очень надеялась, что не ошибалась. Даже сейчас, ей не хотелось видеть еще больше смертей мирных граждан — они лишь оказались жертвами этого конфликта. Отпрянув от окна, она уселась рядом с ним, упершись спиной в стену. По щекам безостановочно текли слезы. Эмили начала нещадно стирать их руками, но они все текли и текли.

— Цветок-1, уничтожить под ноль следующие дома, — Генри начал слышать приказ в командирскую рацию, шесть домов. Шесть домов было приказано уничтожить полностью, — используйте все, что имеется. Пехоте всеми возможными способами — обеспечить плотный огонь для подавления противника. Готовность пять минут.