Слезы покатились градом. Я забыла, что иду под руку с этим чудовищем, да и не важно было куда.

Я потерялась в своих мыслях и очнулась лишь когда император начал махать своей рукой перед моим лицом.

— А? Что вы делаете?

— Ну наконец-то! Мариника, где ты витаешь? Я пятый раз тебя зову! — сказал император каким-то истеричным голосом. Но в ту же секунду он взял себя в руки, и передо мной уже стоял тот самый ледяной правитель, с холодным лицом, не выражающим никакие эмоции, и с белоснежными волосами, поддерживающими образ ледышки.

— Что вы хотели?

— Мне нужно, чтоб ты рассказала мне все, что было с тобой на корабле пиратов. О чем вы говорили, что они тебе дали, какие у них планы. Я надеюсь, ты понимаешь, на чьей ты стороне, и кто они такие. Так что будь добра без всяких промедлений ответь на мой вопрос.

Я снисходительно посмотрела на императора.

— Вот так я и знал! — снова вспылил Арчибальд. — Что за мысли крутятся в твоей умной голове? Ты же ничего обо мне не знаешь! Не знаешь ни принципы моего правления, ни мое отношение к близким людям, ни меня самого. Почему ж ты меня так ненавидишь?

Я рассмеялась. Святая наивность.

— Я знаю, что вы убили моих родителей, лишили меня детства и родителей. Говорите мне о своих низменных желаниях в мою сторону, хотя я прекрасно знаю о вашей любви к жене, о ваших отношениях с Райаной. Вы приказали Дэймонду влюбить меня в себя, вы игрались моими чувствами. Вы уничтожаете целые виды, разжигаете войну. Поверьте, у меня есть много причин ненавидеть вас, но еще больше — не доверять вам.

— Вот мы и пришли к этому разговору. Может, так лучше. Есть возможность, что ты поймешь меня, пересмотришь свое мнение. Хотя ты такая упертая… — император усмехнулся своим мыслям и продолжил дальше говорить. — Я знаю, что во многом виноват перед тобой. Я отдал приказ привезти твоих родителей ко мне. Если б это случилось, я б допрашивал их, сделал бы их историю достоянием общественности, исказив все факты в свою сторону. Все б знали, что следует за нарушением закона Небрака. За тобой бы я наблюдал с детства. На тебе б проводились опыты. Так что может даже лучше, что твои родители поступили так. Все равно их ждало пожизненное заключение. Мне не нужны пропагандисты.

— Как вы можете так спокойно об этом рассуждать? Как?

— Мариника, ты должна понимать, что я не просто человек. Я император. Я не использую свои чувства. Я действую только после длительных рассуждений. Мой разум всегда холоден. Меня не интересует отдельная человеческая жизнь. Первостепенным фактором в жизни правителя является народ. Так что одна жертва оправдана, если на кону стоит благополучие народа.

— Чем же народу так помешали мои родители, которые просто любили друг друга?

— Тобой. Все дело в тебе. Ведь никто до конца не знает, на что ты способна. А это проблема. Я слишком поздно нашел тебя, и это просто великая удача, что твои способности еще спят. Все это сказочки, что твоя магия заключается лишь в более тонком видении чужой магии. Просто еще не настало твое время.

— А опасность в чем? Наоборот, нужно таких людей, как я, с особой магией, держать возле себя. Это ж какая сила!

Я понимаю, что и это не самый лучший вариант для меня. Но если смотреть объективно, то это более логично.

— Ты такая одна. Не употребляй множественное число. Я больше не допускал таких союзов. Либо же уничтожал на корню.

Он что, еще и другие пары терроризировал? Да что ж с ним не так?

— Вы бессердечный и холодный. Мне жаль вас и всех, кто вас окружает! Вы просто не способны к любви и состраданию.

— Не говори о том, чего не знаешь. Я способен на любовь, Мариника. И я очень хочу, чтоб ты ее прочувствовала на себе. Скажи мне, ограничиваются ли твои чувства лишь ненавистью?

— Что вы имеете в виду? Если вы про презрение и жалость к вам, то да. Это я чувствую.

— Тебя тянет ко мне, Мариника?

Все! Император на старости лет сошел с ума. Срочно нужно звать лекарей. Есть на корабле врач?

Повисла гнетущая тишина. Я пыталась понять, шутит ли император. А тот видимо на полном серьезе ждал моего ответа.

Но я могла лишь тупо пялиться на него и сдерживать рвущийся изнутри истерический смех.

— Эээ… как бы… — сквозь слезы и смех попыталась я сказать. — вы… что вы несете? Вроде, уже взрослый мужчина. Думайте, что говорите.

Думаю, мой ответ был прозрачным. Смысла продолжать разговор я больше не видела. Поэтому просто отправилась в свою каюту, мечтая лишь о том, чтоб устало завалиться на кровать.

Но и этому желанию была не судьба исполниться. На пороге комнаты меня встретила Райана, которая плакала. Что ж тут за драма?

9 глава

— Что случилось, Райана? Почему ты плачешь?

Я потянула подругу за собой и усадила ее на кровать. Девушка никак не могла успокоиться и начать говорить. Она взяла меня за руки и крепко сжала, будто пыталась найти точку соприкосновения с этим миром. Я аккуратно погладила ее пальцами, шептала какие-то слова.

Через время истерика у подруги стала отступать. И она сама начала говорить: