– Ну что ж, – отмахнулся настоятель, – нет так нет. Я слаб глазами, наверное, показалось.

– Да, возможно, – натянуто ответил Тамаш.

Хозяин кабинета скептически оглядел Берка. Затем в задумчивости перевел взгляд на Ксатру.

– Ладно, – снова сказал он, – пойдемте. С этими двумя я не знаю, что делать. – Он махнул на даллу с орком. – Пусть живут, коли охота. А вам найду дело.

Он потер лицо и замер в кресле. Тамаш ждал. А настоятель сидел, прикрыв глаза ладонью и словно забыв о посетителях. Потом он встрепенулся, скидывая оцепенение, устало поднялся, прихватил факел и вышел.

Оказавшись в коридоре, они сразу свернули в боковой ход, который вывел их обратно на верхний уровень. Потом прошли несколько проемов и поднялись еще на один уровень. Двери здесь располагались чаще. Немного пройдя вдоль стены, настоятель указал на две соседние двери:

– Можете занимать вот эти комнаты. Одна для девушек, и одна для мужчин. Вечерять спускайтесь с колоколами.

Он в задумчивости потер переносицу, пытаясь поймать какую-то мысль.

– Ну конечно, – словно ухватив очевидное, встрепенулся молодой лекарь. – Вы оставайтесь, – махнул Берку и Ксатре, – а вы пойдемте со мной, – это уже Тамашу и Эстер.

И он поспешил вперед. У следующего лестничного проема перешел на нижний этаж, а затем и еще ниже. Эстер к тому времени окончательно запуталась, где что находится и просто старалась не отставать. Тамаш держался немного позади. Кроме увиденных ранее мальчишек, больше им никого не встретилось.

На нижнем ярусе молодой лекарь привел их к большим двустворчатым дверям, оказавшимся незапертыми. Он приналег на одну створку, и дверь распахнулась. Подтолкнув ее пошире, юноша пригласил своих постояльцев внутрь.

Эстер осторожно заглянула и ахнула, пораженная размерами помещения. А поразиться было чему. В скальном монолите, отделенная от общего коридора каменной кладкой, простерлась огромная естественная пещера. Маленький факел не мог охватить ее полностью, но даже его неяркого света было достаточно, чтобы оценить масштаб. Где-то на невероятной высоте угадывались очертания каменных наслоений, среди которых Эстер с удивлением разглядела стиснутую породой тяжелую люстру.

Прямо перед дверью стояли несколько столов с большими стопками бумаг. Сразу за столами начинались длинные ряды стеллажей, которые уходили в загадочную темноту.

Настоятель укрепил факел в кольцо у двери и указал Тамашу на кипы документов:

– Здесь последняя весенняя перепись со всех четырех герцогств. А вот тут, – он указал на соседний стол, – прошлогодняя. Там еще где-то есть и с позапрошлого года, но я туда даже не заглядывал. В общем, в хорошие годы мы раскладывали их по городам, чтобы можно было отследить демографию, но этим давно никто не занимается. Поэтому, если правда ищете работу, можете помочь навести тут порядок.

– С удовольствием, – закивал Тамаш.

– Вот и славно, – рассеяно кивнул настоятель, – а вы пойдемте за мной.

Он махнул Эстер и снова повел ее бесконечными коридорами. Эстер почти сразу потеряла счет спускам и подъемам и наконец не выдержала:

– Я не найду дорогу, – чуть не плача, проговорила она.

Лекарь посмотрел на нее удивленно, словно услышал какую-то нелепость, и вдруг растерялся.

– Ох, простите. – Он хлопнул себя по лбу. – Сюда так давно никто не заходил. Я и забыл, что можно заблудиться. Не переживайте, жилые комнаты на самом верху – вас выведет любая лестница.

– А почему так мало людей? – задала Эстер давно мучавший ее вопрос.

– До окончания сезона урожая здесь почти всегда так пусто, – пожал плечами юноша. – Служители тракта нужны в полях и на дорогах, а рабочему люду некогда отвлекаться на хвори. Вот позже, когда начнутся дожди, сюда потянутся и болящие, и молодые лекари. А может, и кто из стариков заглянет погреть кости.

– Пожалуй, тут погреешь… – Эстер поежилась.

– Да, это точно. – Молодое лицо осветила неожиданно приятная улыбка.

– А какое вы для меня дело придумали? – улыбнулась в ответ Эстер, разглядывая своего попутчика.

Под внимательным взглядом юноша неожиданно засмущался, отчего стал выглядеть моложе.

– Да в общем и не дело это. Так, ерунда, – отмахнулся он.

– Но мне все равно интересно, – польщенная его смущением, снова улыбнулась Эстер.

– Тут у нас с зимы две постоялицы. Точнее – одна, и с ней девочка маленькая.

– Больные?

– Женщина – да. И уже давно. А вот девочка мается. Тяжело ей тут. И на больную смотреть тяжело. И одиноко. И пацанята новые ее обижают. Совсем зачахнет. Жалко малявку.