– Ммм… – задумалась я, оглядывая свои пальцы, а затем и время на настольных часах: без пятнадцати девять, – Прошу меня извинить, вы все можете быть свободны. У меня случилось нечто непредвиденное… – вслух я не смогла произнести эту фразу «смерть матери» или как нибудь по другому – например «моя мать откинулась». Как еще обычно говорят? «Выехала колдовскими тапками вперед». Кстати, в узком кругу принята следующая формулировка: «Отправилась в объятия отца». То есть Сатаны. Люцифера. Но это все не совсем верно. Ведьмы – дочери пусть и падшего, но ангела. А значит, ведьмы не являются потомками нечистой силы. Просто… потомками той силы, которую мало кто сможет понять. Ладно… – Черт, соберись Терра! – мысленно приказала я себе и снова обратилась к аудитории, – Можете быть свободны. Мне нужно уехать на несколько недель, я поговорю с деканом и вам подберут временную замену.

Видимо, студенты быстро смекнули, что я не в себе и лишь тихонько переглядываясь, начали собирать сумки и портфели. Я быстро встала из-за стола и схватив дневник, сумочку и мобильник, выпорхнула из аудитории, оставив лишь мускусный шлейф сандала за собой.

Мне нравился сандал. Но не потому, что с детства мне рассказывались истории о чудодейственных свойствах этого масла: бережет от проклятий, злых намерений, способствует возрождению утраченных способностей…

Возможно, я действительно подсознательно хотела разбудить в себе то самое чувство силы. Ощущение особенности собственного тела и разума. Но, продолжала носить на себе ароматы сандала лишь как легкое напоминание о том, что мое происхождение отчасти связано с ведьмовскими генами. Отца своего я не знала – он случился с матерью как приключение на одну ночь. Присцилла говорила, что повстречала очень хорошего человека.

Человека.

Понимаете?

Может быть, я и не заслуживала тех даров Камелии, что мне полагались. Поэтому, возможно, они меня и покинули.

Мой предок, вероятно, в гробу уже как курица не вертеле прокрутилась раз… сколько… тысячу? Миллион?

Я столько раз вспоминала нашу первородную – Камелию Флоухёрд, что её пятки и в загробном, небось, чешутся каждые пять минут.

Соболезную Камелия. Но твоя Пра-Пра-Пра-Пра-и-еще-сто-раз-правнучка в конец оборзела.

***

Я жила в гостиничном номере. Десять лет. Представляете? Но, прежде чем вернуться в начищенный идеальный номерок, который даже домом то и не назвать, мне пришлось забежать в деканат.

– Приношу вам свои глубочайшие соболезнования, мисс Флоухёрд! Представляю, как вам тяжело! – басил мистер Вайнклаус – заведующий кафедрой точных наук.

– Да, благодарю, это случилось очень неожиданно и поэтому я не смогла предупредить деканат о своем отъезде заранее, – сухо ответила я за неимением иных эмоций, кроме странного ступора.

– Я все понимаю, Терра. Берегите себя! Езжайте, ни о чем не беспокойтесь! Мы быстренько подыщем вам замену, пока вы будете решать вопросы с… – на слове «похороны» он застрял.

– Да, да… Благодарю, – поспешила я, не желая продолжать этот бесполезный обмен любезностями и сострадания. Я не заслуживала сострадания.

– Всего хорошего, Терра, – бросил напоследок Вайнклаус, пока я предпринимала стремительные попытки вырваться из удушающих стен навстречу ко свежему воздуху. Сейчас он был мне необходим.

Если еще утром меня встретил проливной дождь, то сейчас светило яркое солнце. Я тут же надела солнцезащитные очки, плотно закрывавшие мои глаза от ненавистного света. Я никогда не любила хорошую погоду. Хорошую – с точки зрения большинства. Солнце, яркий свет, лучи в глаза. Это как быть бесконечной позорницей на сцене – тебя видно, на тебя светит, люди не хлопают.

Другое дело тучи. Разряженный воздух после дождя. Ароматы мокрой земли. Сладкие запахи древесной коры…

Абсолютная тишина. Абсолютное удовольствие.

Как удачно – еду хоронить мать в Мортвилль. А там всегда плохая погода. Почти всегда тучи. Почти всегда дождь. Почти всегда я снова вспоминаю, что не уродилась нормальной ведьмой.

Присцилла наверное уже заждалась.

***

Полупустой вагон провонял хлоркой и старыми пыльными сидениями. Если хорошенько хлопнуть по одной из таких, то можно поднять нехилый столп пыли.

Я бы занялась этим прямо сейчас, сама не знаю зачем. Очень хотелось сделать что-то странное, что-то детское. Мать бы посмотрела на меня в эту минуту как на дурочку, но, скорее всего, не стала бы ругать. Она сама была как бесконечно-вечный ребенок. Смеялась с тупых шуток и становилась невероятно серьезной при виде редкого мухомора на очередной вылазке на капище.

Мерное постукивание колес поезда успокаивало. Я, уставившись в окно, наблюдала стремительную смену пейзажа. Еще несколько минут и Мортвилль. Маленький город, окруженный горным кольцом, с бесконечными соснами и туманами, Мортвилль не пускал чужих. Он не любил правильных. Свампвичфильды не зря выбрали именно это место, основываясь в деревне Морт. Вероятно эти люди сразу знали, что селятся в месте со странной энергетикой – темной, непонятной, зловещей… загробной.

Лично я никогда не встречала потустороннего. Даже будучи юной ведьмой. Но точно знала – оно существует. Правда, сокрыто от глаз и недоступно таким как я – неполноценным ведьмам.