Но это Север.

Поэтому Анрис решительно смахнул с кровати цветы и откинул меховую полость:

– Ночь будет холодной. Ложись. Я тебя укрою.

Это их и сблизило. Виктория, которая так и не смогла привыкнуть к морозам, жалась к огромному телу мужа. Он был горячим, как печка. И как-то незаметно его объятия перестали быть дружескими.

Анрис был очень уж прямолинеен и адски нетерпелив. Но уж неопытным в делах любви он не был точно. Оказывается, и шлюхи могут чему-то научить.

В какой-то момент даже Аксэс оказался забыт. Хотя Виктория каждый раз думала: а как бы это было с ним?

Но в эту долгую морозную ночь тени прошлого ушли во Мрак. Убиенные упокоились с миром. А живые дарили жизнь. Во имя живых. Виктория ничуть не удивилась, когда забеременела. И пусть свекровь считает, что это ее заслуга. Между супругами в ту ночь что-то произошло. Грата Виктория и сьор Анрис словно открыли друг друга заново.

Он справился со своей нерешительностью, она со своей застенчивостью. Оставалось дать имя новорожденной дочери.

– Я бы с такой же радостью назвала ее Летис, как нашего сына без колебаний назвала Шарлем, – Виктория насмешливо улыбнулась. – Но Гота меня опередила. У нас уже есть грата Летис Закатекас. И грата Летис Готвир тоже есть, – кивнула она на свекровь.

– Я уж не говорю о том, сколько у нас Викторий, – ехидно посмотрела на нее королева. Но Анрис решительно принял сторону жены:

– Пусть имя малютке даст ее мать.

«И зачем я только их помирила», – подумала королева Летис, хотя никакой ссоры между супругами не было. Просто непонимание.

– Кэтрин, – объявила Виктория. – Грата Кэтрин Готвир.

– Замечательное имя! – одобрил присутствующий на семейном совете принц Рэнис.

– Я дам тебе тридцать лун, – сказал сьор Фригамы жене.

– Что значит дашь? – Виктория похолодела.

– Чтобы ты оправилась после родов. А потом мы объявим Ранмиру аль Хали, что Фригама больше не желает находиться в составе империи. Северный анклав отсоединяется. Как раз весна наступит. И начнется война, потому что Ранмир нам этого не простит. Мы бы и раньше это сделали, но ты носила ребенка, – королева Летис кивнула.

– Мой брат знает? – еле слышно спросила Виктория.

– Конечно. У него все готово. Занимайся дочерью. А у нас военный совет.

– Снова будет торпедная атака? – спросила она в ужасе.

– На этот раз мы готовы, – скупо улыбнулся Анрис. – Для Ранмира это будет сюрприз. Как и наши дальнейшие действия. Время пришло. Иди, жена. Тебе не обязательно все это слушать.

«Интересно, а Нэша знает?», – думала Виктория, возвращаясь к новорожденной дочери. – Или ей тоже сказали: занимайся детьми? Ведь их у Нэши четверо! Гота уж точно знает о планах сьоров, своих союзников. И наверняка участвует в этом. Неужто опять наденет доспехи? О, Мрак, что же будет?! Неужели мой муж потащит пятнадцатилетнего Шарля на войну?! Единственного сына! И я не смогу этому помешать».

Никогда она не принимала участие в государственных делах, как та же Гота. Не грезила войной. Жаждой отомстить. И откуда у северян эта одержимость? Они же проморожены насквозь и не способны на горячие чувства! Кроме, похоже, одного: ненависти. Слишком много северян погибло по вине Ранмира аль Хали род руинами разрушенной Фригамы.

… После того, как завершилсявоенный совет, Анрис Готвир вышел во двор, где, несмотря на лютый мороз, разминались наемники. И крикнул:

– Шон! Сир Гот! Подойди!

Огромный воин, чья кожа была черна как ночь, настоящая экзотика в этих широтах, да еще и рыцарь, одним ударом закончил тренировочный бой. Шон был уже не молод, но зато искусен в ратном деле и могуч. Недаром ходил у Готвиров в любимцах. Сьор Анрис доверял Шону, как себе.

– Через тридцать лун мы начнем, – сказал король Фригамы сиру Готу, когда тот приблизился. – Ты отправишься в горы, Шон. Соберешь там всех, кто способен держать оружие. Пусть спускаются на равнину и разбивают лагерь. Я не знаю, как поступит Ранмир в ответ на наш ультиматум, но мы должны быть готовы ко всему. Раз горцы наши союзники в этой войне, пусть знают: время пришло.

– Я все понял, мой сьор, – кивнул Шон.

– Как там твой подопечный? Ты давно его видел?

– В начале осени. Крепкий парень. Его достойно воспитали, а уж руку ему я сам поставил. Научил всему, что знал. А меня учили вы, сьор Анрис. Лучший воин.

– Я не Первый Меч империи, – усмехнулся принц. – Хотя и Ранмир уже не тот. Говорят, этот титул негласно отвоевал сир Гор. Что ж, посмотрим. Я готов его вызвать.

– Дался вам этот титул, – с досадой сказал Шон.

– Это будет не турнир, – жестко сказал сьор Анрис. – Я убью наместника Гора, потому что он поднял руку на высших. Убью на войне. Говорят, что Гор из северян. Охотно верю. Только у нас рождаются такие искусные и безжалостные воины. На Севере наместник и найдет свою смерть. Иди в горы, Шон. Транспортер возьмешь в главном Храме. Это значительно сократит твой путь. Но в горах связи нет, пойдешь пешком. Там тоже можешь рассчитывать только на себя. Но если будет надобность, спустишься по веревочным мостам и лестницам в предгорье и тогда уже сможешь переместиться прямиком ко мне во дворец. В спальню только не ломись. Жене наверняка придет в голову мысль проводить меня на войну, – добродушно рассмеялся Анрис.