— Хорошо, мы возьмем бургеры, — согласился я, решив, что все равно немного проголодался.

— Еще я хочу чипсы и соус. И вишневую содовую. И черничный маффин.

— Маффин? — Рявкнул я. — Где я возьму гребаный маффин? — спросил я.

— Не знаю, мне все равно. Но я хочу его, и ты у меня в долгу за то, что был мудаком.

Я вздохнул со смешком, затем завел двигатель и поехал к окошку для автомобилистов в закусочной. Я заказал Роуг вегетарианский бургер с дополнительной порцией картофеля фри и майонезом, затем взял бургер себе, прежде чем поехать в круглосуточный магазин.

— Тебе придется развязать меня, — объявила Роуг. — Я не могу есть со связанными руками.

Я бросил на нее безразличный взгляд. — Ты справишься.

— Ну, ладно. — Она открыла коробку с картошкой фри и тут же отправила горсть на пол. — Упс. — Она уронила еще несколько штук.

— О, ради всего святого. — Я наклонился, развязывая веревку. — Ну вот, лучше?

— Наручники — главная проблема. — Она захлопала ресницами.

Я убедился, что фургон надежно заперт, затем снял наручники и внимательно наблюдал за ней.

Роуг уплетала свой бургер, пока я проглотил свой за три укуса, а затем я снова заковал ее в наручники и направился в магазин за ее гребаными закусками. Зачем я вообще согласился на это? Ей не нужны были закуски. Она съела бургер. Но мне все равно нужно было отлить, так что неважно.

Когда я вернулся к фургону, я обнаружил, что она врубила песню «Blood // Water» группы Grandson, ее глаза были закрыты, а голова раскачивается в такт бешеному ритму. Парочка мудаков в своем кабриолете с откидным верхом рядом с фургоном наблюдали за ней, и когда один из них начал делать жест минета, засунув язык за щеку, а другой громко рассмеялся, я бросил пакет с закусками на капот фургона и небрежно подошел к ним.

— Подожди, чувак… — закричал первый, когда я ударил его кулаком в лицо и сломал нос. Второй попытался выбраться через заднее сиденье, но я поймал его за ремень, когда он добрался до земли, выбив у него землю из-под ног и ударив лицом о борт машины, оставив вмятину на металле. Он взвыл, и я зашагал прочь, хватая закуски и забираясь обратно в фургон.

Глаза Роуг распахнулись, когда песня подошла к концу, и я бросил пакет ей на колени.

— Можно мне снова снять наручники, чтобы поесть? — мило спросила она. — Вряд ли я выпрыгну из движущегося автомобиля, даже если мне удастся открыть дверь.

Я хмыкнул и снова расстегнул их, прежде чем двинулся дальше по дороге, небрежно вытирая кровь с костяшек пальцев о джинсы. Роуг ничего не заметила, поглощая чипсы с соусами. Я даже купил ей чертов маффин в пекарни.

— Хочешь? — спросила она, протягивая мне под нос чипсы, политые сметаной. Я проглотил их одним махом и облизал ее пальцы от соуса, заставив ее сексуально ахнуть.

— Осторожнее с соусом. Куда бы он ни попал, мой язык последует за ним, — предупредил я.

— Тогда я обязательно намажу им задницу бродяги на следующей остановке, — мягко сказала она, и из моей груди вырвался смех. Чертовски красивая сучка.

Я проехал еще несколько миль на север, пока Роуг составляла плейлист и вела себя так, словно мы снова были детьми, отправившимися в приключение. У нее даже появилось задумчивое выражение в глазах, когда мы начали проезжать через лес на окраине Стерлинга, лунный свет просачивался сквозь деревья и окрашивал все вокруг в серебристый цвет. Пока она наблюдала за миром, я украдкой поглядывал на нее, задаваясь вопросом, что видели эти глаза цвета океана за все годы, что мы были в разлуке. Из динамиков зазвучала «Heat Waves» группы Glass Animals, и в тот момент текст песни был слишком близок к истине.

— Ты бы в следующей жизни предпочел переродиться совой или гусем? — Роуг внезапно повернулась ко мне, поймав мой пристальный взгляд, и я резко повернул голову, чтобы посмотреть на дорогу.

— Совой, — легко ответил я.

— Из-за твоих совиных ушей? — Она потрепала меня по уху, и я отбил ее руку.

— У меня нет совиных ушей, — проворчал я. — У сов даже нет ушей.

— У них огромные уши, — возразила она. — Они просто покрыты перьями.

— Ты хочешь сказать, что у меня большие уши? — Я зарычал на нее.

— Полагаю, не такие большие, как у совы, — задумчиво произнесла она.

— Значит, я полагаю, ты будешь гусем из-за своих гусиных лапок, — сказал я, борясь с усмешкой.

— У меня нет гусиных лапок! — рассмеялась она.

— Есть, и ты крякаешь, — сказал я.

— Я не крякаю, — от души рассмеялась она и случайно сбила маффин, который полетел на пол. Моя рука инстинктивно метнулась вперед, и я поймал его в кулак.

— Ого, ты спас мой маффин, — проворковала она.