Джей-Джей крепко сжал мое лицо, чтобы удержать мой взгляд на себе, а Дворняга оказался зажатым между нами. — Мы вернем ее, — поклялся он, и я в ответ обхватил его сзади за шею, прижимаясь своим лбом к его лбу, когда эта клятва вспыхнула между нами. — Но мы не можем действовать необдуманно.

Я кивнул, когда мы отпустили друг друга, откинулся на спинку сиденья и погладил Дворнягу по голове, потому что он слегка поскуливал, как будто он знал, о чем мы говорим. — Мы отправимся домой, перегруппируемся и разработаем стратегию, как попасть на его остров.

— Фокс… мы не выживем, — серьезно сказал Джей-Джей. — Его комплекс заперт крепче, чем утиная задница, у него есть сторожевые вышки, и нас пристрелят еще в воде до того, как мы приблизимся.

Я сжал челюсти, зная, что он прав, но я не мог смириться с возможностью того, что мне придется просто переждать. Что, если он мучил ее? Насиловал ее? Я не мог просто оставить ее там на произвол судьбы. Я должен был спасти ее.

— Должен же быть какой-то способ, — прохрипел я, и Дворняга уставился на меня так, словно тоже отчаянно ждал, что я найду ответ. — Может быть, он согласится на обмен. Мы можем предложить ему территорию, что угодно, лишь бы вернуть ее.

— Да, — сказал Джей-Джей, хотя в его голосе не было уверенности. — Давай просто поедем домой и все обсудим.

Я кивнул, поворачивая ключ в замке зажигания и выезжая на дорогу. Когда мы в конце концов подъехали к «Дому-Арлекина», я не сбавил скорость, проехав мимо него и сделав следующий поворот налево в сторону пляжа.

— Куда ты едешь? — Джей-Джей удивленно спросил.

— Возвращать нашего брата домой, — тихо сказал я, ведя машину по набережной в направлении «Игровой Площадки Грешников», где старые аттракционы на пирсе поблескивали в лучах утреннего солнца.

Я припарковался, и мы направились через песчаный пляж, спускаясь в тень парка развлечений к деревянной опоре, на которой мы вырезали лестницу много лет назад.

Но прежде чем я добрался туда, Дворняга с лаем убежал под пирс, и я, прищурившись, заглянул в самое темное углубление в конце пирса и заметил, что там кто-то лежит.

Мое сердце сжалось от беспокойства, и Джей-Джей выругался, когда мы побежали по песку туда, где Чейз лежал в темноте без рубашки с пустой бутылкой рома в руке и окурком сигареты во рту, пепел покрывал его грудь.

Я пнул его в бок, и он застонал, окурок упал с его губ на ключицу. Дворняга рявкнул прямо ему в ухо, и Чейз неопределенно взмахнул рукой, пытаясь отогнать его.

— Чувак, вставай, — сказал Джей-Джей, ткнув его носком ботинка.

— Не могу, — прохрипел Чейз. — У меня в голове извергается вулкан.

Дворняга снова залаял на него, и Чейз застонал от боли.

Я скрестил руки на груди, глядя на своего брата с волнением, охватившим меня. Неужели он спал здесь каждую ночь, как гребаный бродяга? Судя по пустым бутылкам из-под рома, разбросанным по всему песку, я предполагал, что так оно и было.

Дворняга поскакал вокруг него, затем задрал ногу и начал мочиться ему на джинсы.

— Что происходит? — Невнятно спросил Чейз.

— Дворняга на тебя ссыт, — фыркнул Джей-Джей.

— Ааа, нееет. — Чейзу удалось сесть, и Дворняга с тявканьем отскочил в сторону, а Чейз пораженно уставился на мокрое пятно на своих джинсах.

Его брюки были расстегнуты, а вьющиеся темные волосы торчали во все стороны. Он покосился на меня и выглядел таким чертовски жалким, что я протянул ему руку, чтобы помочь подняться. Он взял ее, и я поднял его на ноги, стряхивая песок с его спины, когда он, спотыкаясь, сделал шаг вперед.

— Я везде искал, чувак, — пообещал он. — Клянусь, я пришел сюда только на рассвете.

— Я знаю, — пробормотал я, видя правду в его усталых глазах. — Ну, теперь ты можешь вернуться домой.

— Могу? — с надеждой спросил он.

— Да, — тяжело сказал я.

— Означает ли это… — начал он, но Джей-Джей перебил его.

— Мы нашли ее, — сказал он, пристально глядя на него.

— Где она? — с тревогой спросил он.

— Она с Мавериком. Это он вытащил ее из тюрьмы, — сказал я, и он уставился на меня.

— Что? — в страхе выдохнул он. — С ней все в порядке? — Он схватил меня за руку, черты его лица исказились от ужаса, и я покачал головой.

— Я не знаю, брат, — мрачно сказал я. — Но если она не в порядке, то нет в этом мире силы, которая спасет Маверика от нашего гнева.

Я любовалась видом на воду, сидя на балконе в номере Маверика, глядя вдаль, где едва могла разглядеть «Игровую Площадку Грешников» с солнечными бликами на металлическом каркасе огромного колеса обозрения. Я крепко стиснула зубы. Ярость и душевная боль терзали мою душу, когда я смотрела на город, в центре которого находилась команда «Арлекин».