— Итак, ты подумала, что я буду в твоем полном распоряжении? Что я примчусь по щелчку твоих пальцев, как только у тебя появится зуд, который ты не сможешь почесать…?

— Ты здесь, не так ли?

Я киваю.

— Достаточно справедливо.

— Я не хотела ждать субботы, чтобы увидеть тебя снова. Только потому, что я пока не разрешаю тебе трахнуть меня, это не значит, что до тех пор мы не можем повеселиться другими способами.

— Серьезно?

— Конечно. Почему бы и нет?

— Откуда это взялось? — Я спрашиваю. — До сих пор ты очень сомневалась, стоит ли вообще встречаться со мной.

— Честно говоря, Джуниор… — Она замолкает, слова застревают у нее на языке. — Я не могу выбросить из головы то, что ты мне сказал.

— Что я такого сказал?

— Ты сказал… — Ее взгляд устремлен в пол. — Ты сказал, что поглотишь меня так, как никто никогда не делал, и что, в конце концов, я буду твоей.

В ее голосе слышится дрожь, и мне это действительно нравится. Это так резко контрастирует с тем, насколько уверенной она была в любой другой момент. Она теряет бдительность… и делает это ради меня.

— Это так? — спрашиваю я, подходя к ней ближе.

Она кивает.

— Никто никогда раньше не говорил мне ничего подобного.

Я улыбаюсь.

— Малышка Элиза Пирс обожает непристойные высказывания, не так ли?

— Может быть…

Я кладу руки ей на бедра, и дыхание срывается с ее губ.

— Что тебя больше всего завело? Как я тебя съем или как ты станешь моей после этого?

Она опускает глаза, словно слишком смущена, чтобы ответить.

— Вторая часть.

Я провожу пальцами по ее бедрам, забираясь под юбку, и она ни черта не делает, чтобы остановить меня.

— Ты этого хочешь? Чтобы я владел тобой?

Она качает головой, но ее тело говорит «да».

Я кладу левую руку ей на подбородок и заставляю ее посмотреть на меня. Я нежно целую ее с закрытыми губами, дразня своей простотой, и она дрожит в ответ.

— Джуниор…

Я заставляю ее замолчать еще одним поцелуем, на этот раз более крепким, а правой рукой отодвигаю трусики под юбкой.

— Дверь не запирается, — предупреждает она.

— Тогда тебе лучше помолчать, — отвечаю я, проводя линию между ее складками. Она влажная, как океан, и я борюсь с желанием напиться из нее. — Открой глаза. Посмотри на меня.

Элиза открывает отяжелевшие веки, и ее голубые глаза встречаются с моими. Я удерживаю ее взгляд на себе, нежно обхватывая пальцами ее шею, чтобы она не поднимала голову. Ее пульс бьется под моей ладонью так быстро и неистово.

Я провожу пальцем по ее тугой киске, и ее челюсть открывается в беззвучном крике.

— Не закрывай глаза, — предупреждаю я ее, когда она моргает. — Смотри на меня, пока я внутри тебя. — Я обнимаю ее за шею чуть крепче, и она сжимает мою руку; не от страха, а потому, что верит, что я поддержу ее.

— Джуниор… — тихо стонет она.

— Верно, — киваю я, нежно поглаживая ее внутренности. — Ты запомнишь мое имя на всю оставшуюся жизнь. — Я продвигаюсь дальше, растирая ее клитор тыльной стороной ладони, и дрожь сотрясает ее тело. — Ты можешь даже случайно вскрикнуть в постели другого мужчины, потому что, как бы ты ни старалась этого не делать, ты будешь думать обо мне, пока они будут внутри тебя. Я не только собираюсь трахать тебя до потери пульса, Элли… Я собираюсь разрушить тебя для других мужчин.

У нее вырывается стон слишком громкий. Я прижимаю палец к ее губам, напоминая, чтобы она молчала, и она берет его губами, чтобы пососать.

— Ты кончишь для меня, Элли, — рычу я, не сводя с нее глаз. — Я хочу почувствовать, как твоя киска сжимается вокруг меня. — Я просовываю в нее второй палец, и она сильно прикусывает мою костяшку, чтобы не закричать. — Не издавай ни звука, когда делаешь это. Держи все в себе.

Элиза кивает, и я срываю с нее поцелуй.

— Давай, — шепчу я, крепко прижимая ее к себе. — Кончай.

Ее тело отвечает резким толчком, отпуская все напряжение, когда наступает оргазм. Как я и хотел, ее внутренние мышцы дико дергаются на моих пальцах, сжимая меня так сильно, что это почти причиняет боль.

Она задерживает дыхание, изо всех сил стараясь не шуметь. Я притягиваю ее к себе и утыкаюсь лицом в ее плечо, издавая тихий стон, который слышим только мы.

— Теперь ты моя девочка, — шепчу я ей на ухо. — Никто другой никогда не прикоснется к тебе так, как я.… Запомни это.

Элиза несколько мгновений тяжело дышит, прижавшись ко мне, прежде чем отстраниться и снова посмотреть на меня. Она, молча кивает, ее киска все еще слегка пульсирует под моими пальцами.