— Зайди. Работа отвлечет от мыслей о слушании.

Кроуфорд уклонился от ответа.

— Я посмотрю, как пройдет утро.

— Нервничаешь?

— Нет.

Билл скептически фыркнул.

— Мы все обсудили. Смотри всем в глаза, особенно судье. Будь искренним. У тебя все получится.

Кроуфорд вздохнул.

— Я сделал все, что мог. Теперь все зависит от судьи, которая, вероятно, уже приняла решение.

— Может, и нет. Может, решение будет зависеть от того, как ты поведешь себя в суде.

Кроуфорд нахмурился, глядя в телефон.

— Спасибо, что успокоил.

— У меня хорошее предчувствие.

— Это лучше, чем ничего. Но вдруг я не выиграю сегодня? Что делать дальше? Подкупить судью?

— Даже не думай о том, что проиграешь. — Когда Кроуфорд не ответил, Мур начал читать лекцию: — Последнее, что нам нужно, это чтобы ты появился в суде с пессимистичным видом.

— Согласен.

— Я серьезно. Если будешь выглядеть неуверенным, ты пропал.

— Понятно.

— Иди туда с уверенностью, как будто уже надрал всем задницу.

— Да понял я!

Мур не стал давить дальше.

— Я встречу тебя у зала суда незадолго до двух. — Он повесил трубку, не попрощавшись.

Чтобы убить время до того, как нужно будет ехать в суд, Кроуфорд бродил по дому, проверяя все ли в порядке. Холодильник, морозильник и кладовая забиты продуктами. Вчера приходила уборщица, и теперь дом сиял чистотой. Он убрал ванную, после того как принял душ, и застелил постель.

Кажется, тут все.

Помедлив, прошел во вторую спальню, которую обустроил для Джорджии. Он старался не думать, что, возможно, его маленькая девочка не будет проводить здесь каждую ночь.

Он оставил отделку на усмотрение дизайнера в мебельном магазине.

— Джорджии пять лет. Вот-вот пойдет в детский сад.

— Ее любимый цвет?

— Розовый. И второй любимый, тоже розовый.

— Какой у вас бюджет?

— Неограниченный.

Она поймала его на слове. Все в комнате было розовым, за исключением кремово-белого изголовья кровати, комода и туалетного столика с овальным зеркалом.

Сам Кроуфорд добавил то, что, по его мнению, понравились бы Джорджии: книжки с картинками, зверинец с мягкими игрушками, балетная пачка с блестящими туфлями в тон, и кукла-принцесса с золотой короной в розовом платье. Дизайнер заверила его, что это комната мечты пятилетней девочки.

Не хватало только самой девочки.

Выйдя из дома, он вдруг обнаружил, что едет в сторону кладбища.

Он не был там со Дня матери, когда привез Джорджию на могилу ее матери, которую девочка совсем не помнила.

Джорджия торжественно положила букет роз на могилу, как было велено, затем посмотрела на него и спросила:

— Папочка, теперь мы можем пойти за мороженым?

Он полагал, что Бет не станет возражать. Разве она не предпочла бы, чтобы Джорджия смеялась, поедая мороженое, чем плакала над ее могилой? Он подхватил дочку и понес к машине. Джорждия визжала всякий раз, когда он притворялся, что спотыкается и шатается под ее весом.

Почему-то Кроуфорду показалось уместным навестить жену сегодня. Стоя у могилы, он уже не обращался к ее духу. Он исчерпал все, что мог сказать много лет назад, поэтому просто уставился на даты, выгравированные на гранитном надгробии, и пообещал любому небесному кукловоду, который мог его услышать, что, если получит опеку над Джорджией, то сделает все, чтобы загладить свою вину.

***

Холли посмотрела на наручные часы, ожидая лифта, а когда двери открылись, подавила стон, увидев Грега Сандерса.

Она отошла в сторону, позволяя всем выйти, но Сандерс задержался.

— Что ж, судья Спенсер, — протянул он.— Как удачно, что мы встретились. Можешь меня поздравить.

Она заставила себя улыбнуться.

— Поздравления уместны?

Он положил руку на дверь лифта, не давая закрыться.

— Я только что из суда. Вердикт по делу Мэллори — невиновен.

Холли нахмурилась.

— Не вижу в этом повода для праздника. Твоего клиента обвинили в жестоком избиении продавца круглосуточного магазина во время совершения вооруженного ограбления. Продавец потерял глаз.