– Вы уже бывали в том доме?

– Нет. Я еду туда впервые.

– Как же вы определили, что там находится именно полтергейст?

– Саша, меня можно называть на ты.

– Хорошо, – кивнула я. – Так как ты узнал?..

– По описанию диспетчера. Несколько дней назад у старушки из дома номер восемь стали хлопать дверцы шкафов, падать вещи, которые упасть никак не могли, самопроизвольно включаться и выключаться свет. Поначалу бабушка думала, что виной всему сквозняки и неисправная электропроводка. Потом решила, будто над ней подшучивают соседские дети, которые, якобы приникают в ее дом через окно. Позапрошлой же ночью старушка проснулась от того, что кто-то пытался ее задушить. Она написала заявление в полицию, а тамошние ребята позвонили нам.

Я кивнула. О том, что среди правоохранителей есть люди, способные отличить обычные преступления от «чертовщины», и знают, кому следует передавать странные мистические дела, я знала давно. Об этом мне рассказывали и в школе, и в колледже.

Конечно, у спецуправления есть артефакты, фиксирующие в городе магическую активность, однако помощь сторонних структур всегда бывает кстати. Помимо полиции, которой поддерживать деловые связи с коллегами-колдунами велит должностная инструкция, спецуправлению помогают служители церкви – к ним по поводу разгулявшейся нечистой силы горожане обращаются чаще всего.

– Как же мы будем ловить полтергейста?

Андрей качнул головой.

– Ловить его стану я. А ты, Александра, будешь тихонько стоять в стороне, наблюдать и, по возможности, не мешаться под ногами.

Я усмехнулась.

– Ты не очень-то доволен, что меня тоже отправили на Липовую улицу. Верно?

– В целом, да, – честно ответил Кутузов.

– Но почему?

– Потому что работа с нечистью – это мужское дело. Такое же, как забивать сваи, водить карьерный экскаватор или таскать тяжести. Не сочти меня сексистом, Александра. Я искренне уверен, что женщинам следует трудиться в тех сферах, где ничто не будет угрожать их физическому здоровью. Я признаю все достоинства женского ума, характера, выдержки и всего остального, а потому считаю, что рисковать ими нельзя.

– Думаешь, полтергейст может причинить мне вред?

– У тебя есть активный дар? – усмехнувшись, поинтересовался Кутузов. – Который бы помог отбиться от падающего потолка или летящего в голову кирпича?

– Нет.

– Вот. Ты сама ответила на свой вопрос.

– У тебя, как я понимаю, активный дар есть.

– Да. Я отобьюсь не только от кирпича, но и от всего остального.

– Знаешь, я не такая беззащитная, как ты думаешь. Ты прав, в прямой схватке с нечистью мне не устоять, однако я способна удерживать ее на расстоянии. Так, чтобы она не смогла ко мне приблизиться. А для того, чтобы ее поймать или уничтожить, существует оружие, зелья и артефакты.

Андрей бросил на меня скептический взгляд, но промолчал. Остаток пути мы проехали в тишине.

Дом номер восемь по Липовой улице оказался одноэтажной избушкой с узким крыльцом, крошечным палисадником и невысоким зеленым забором.

Кутузов открыл калитку, и мы ступили во двор. Навстречу нам никто не вышел.

– Хозяйка временно переехала к родственникам, – объяснил Андрей. – Вернется, когда в доме будет наведен порядок.

Он щелкнул пальцами, и замок на входной двери тут же открылся. Кутузов вынул из кармана очки-уловители с прозрачными зелеными стеклами, надел их на нос, а затем уверенно шагнул в маленькую темную прихожую. Я последовала за ним.

Встав у стены, Андрей вынул из-под ворота футболки-поло цепочку с прозрачным камнем.

– Что это? – спросила я.

– Будильник, – ответил маг. – Сейчас утро, и нечисть впала в анабиоз. Проснется она только вечером, а у нас нет времени ждать, пока она выспится. Поэтому мы разбудим ее сейчас. При свете солнца полтергейст будет не так активен, как ночью, и справиться с ним окажется легче.

Я понятливо кивнула. Андрей нажал на камень, и тот засветился голубоватым светом. Сразу после этого в нос ударил резкий запах грязного мусорного ведра.

– Чувствуешь? – тихо спросил Кутузов. – Нечисть проснулась. Держись за моей спиной и не высовывайся, поняла?

Я снова кивнула и подумала, что вонь, которая теперь разнеслась по всему дому, кажется мне странной. В ней не было сладких ноток гнили, которые обычно сопровождают пришельцев из иного мира.

Кутузов открыл дверь в одну из комнат. Это оказалась гостиная – узкая и длинная, с громоздким диваном, сервантом, полном хрустальной и керамической посуды, потертым ковром, двумя креслами и столом-книжкой, на котором стоял старенький телевизор. На одной из стен висела картина, изображавшая зимний пейзаж, на другой – большое овальное зеркало.

Андрей медленно двинулся вперед, внимательно осматриваясь по сторонам. Я же подошла к зеркалу и вгляделась в отражение комнаты. В углах тут же обнаружились обрывки черной «паутины» – следы нечисти, не успевшие растаять под лучами солнца. Андрей аккуратно обходил их стороной – через его очки «паутина» тоже была отлично видна.

Полтергейста не наблюдалось.

Внезапно краем глаза я уловила какое-то движение. Присмотревшись внимательнее, я увидела длинный серый нос, показавшийся из-за телевизора. Он был так мал и тонок, что в первый момент я решила, будто за телевизором сидит Буратино – старая пластмассовая кукла.