— Бад Трэверс. Как только заканчивается ураган, мою дорожку расчищают первой.

— В Рождество?

— Расстройство желудка, пищевые отравления. Каждый год случаются.

Она думала об этом.

— Если ребята рассчитывают на твое присутствие, как ты повезешь меня домой?

Позаботившись о Страннике, он, наконец, пожал плечами, словно не был уверен в правильности своего решения.

— В Эшвилле есть врач, который выезжает на вызовы в тех случаях, когда я не могу. Мои пациенты знают его. В конце подъездной дорожки поставлю знак с предупреждением, что я не дома. Я могу взять отгул.

— Как насчет моей машины?

— Попрошу Бада отбуксировать ее сюда. Оставь мне свой номер телефона. Он сообщит тебе о повреждениях.

Она могла подождать машину. Остаться здесь, пока не убедится, что полностью проиграла. И что это даст? Даст ей еще один день или два в постели Диллона? Время, которое лишь отложит необходимость собрать вещи в Роли?

Она взяла на себя обязательства. У нее были обязательства. Она не могла просто так взять и передумать. Кто так делает? Она сомневалась, что так делала бабушка или ее друзья.

Он был прав. Пришло время ехать домой.

Хоть она и чувствовала себя бездомной, но время пришло.

Глава 12

Диллон задумался, сможет ли он вообще когда-либо уснуть. С тех пор, как Бренна врезалась в сугроб, он потратил столько часов думая и беспокоясь о ней, представляя совместную жизнь. И да, то, как он будет заниматься с ней любовью.

Такое пробуждение было намного лучше, чем жить с закрытыми глазами, как он делал годами. Намного лучше, если быть честным. Да, он встречался с женщинами, когда был врачом скорой помощи, и он несколько раз составлял компанию женщинам-солдатам, желающим интима.

Но по какой-то причине Бренна была первой женщиной, которую он хотел бы снова затащить в постель. И это удивляло его. За время, прошедшее с его службы, он не делал так много, как за прошедший день. Он сомневался, что для него так будет всегда, но она этого заслуживала.

Сейчас она лежала рядом с ним, была в своей постели, в своей квартире в Роли, на своей стороне кровати, но отвернувшись от него, её плечи тихонько поднимались каждый раз, как она вдыхала. Больше всего ему сейчас хотелось обнять неё, но он боялся её разбудить.

Чем дольше она спала, тем дольше ему не надо было вставать и одеваться, чтобы вернутся в горы без неё. Он не будет думать о том, увидит ли её снова, хотя сейчас это было его единственной мыслью, и от неё ком становился в горле, а грудь сдавливало так, что он не мог пошевелиться.

— Я слышу, как ты думаешь, — сказала она хриплым после сна голосом.

Он повернулся к ней, подражая её позе, опустил руку на её талию, положив ладонь между её грудей. Он будет скучать по этому. Он будет скучать без неё.

Боже, уже скучает, признался сам себе он, с трудом проглатывая ком в горле.

— Не хотел будить тебя.

— Я не спала. — Она крепче прижала его руку к себе, переплетая пальцы. — Просто я притворяюсь лучше, чем ты.

— Мы все еще говорим о сне, верно?

Тихонько рассмеявшись, она повернулась к нему, отчего её волосы упали ему на грудь.

— Ничего из того, что было ночью, не было притворством. Ты… потрясающий.

Его эго было не единственным, что увеличилось от этих слов.

— Приятно слышать.

— О, прекрати. Как будто ты не знал этого.

— Мужчина никогда не знает всей правды.

В мягком свете, что проникал в её комнату, он мог видеть, как выражение её лица сменилось с радостного на печальное.

— Всю правду? Даже если я скажу, что не хочу, чтобы ты уезжал? Даже если скажу, что хочу, чтобы ты остался со мной, пока я не улечу в Африку?

Это единственное, без чего он мог обойтись. Мысль о том, что придется примириться с этими восьми тысячами миль, уже отправляла его в ад. А его отъезд из Роли … к тому же такой быстрый… вообще не вариант. Странник будет в порядке до его возвращения, но он уже пропустил вчерашний объезд, а он не мог ни написать, ни позвонить. А там были люди, которые ждали его, которых он не смог предупредить о своем отсутствии.

Люди, которые рассчитывали на него. Люди, которых он не мог подвести.

Но если бы Бренна сказала хоть слово…

— Мне нужно вернуться назад в горы.

Она нежно посмотрела на него и ее глаза увлажнились.

— Такое чувство, что мы знакомы вечность. Словно я покидаю своего лучшего друга. Я с трудом расстаюсь с бабулей, а теперь к этому списку добавился ты.

Он протянул руку, отбросил с её лба прядь волос, и не смог ничего сказать.

— Шшш.

Она покачала головой, и слезы потекли из уголков её глаз. Она подняла руку, прикрывая лицо, провела большим пальцем вдоль скулы, сжала губы вместе, но они всё еще дрожали.