— О да, Себ! — простонал териан волк, чувствуя, как его накрывает волна наслаждения и горячие сгустки спермы выплескиваются в кулак партнера. Позади раздался рык Себа и Хадсон ощутил, как по его ягодицам вниз стекает что-то теплое и вязкое. Он обессилено рухнул на бильярдный стол и Себ повалился на него сверху. Хадсон тяжело дышал, слыша лишь шум крови в ушах.

Он прикрыл глаза и улыбнулся, когда Себ нежно поцеловал его в висок. Они еще какое-то время полежали так, а потом Себ отстранился и Хадсон тут же поежился от ощущения зябкой прохлады на своей заднице. Пару секунд спустя Себ вернулся с влажным полотенцем и вытер следы их страсти со спины и бедер любимого. Если бы не Себ, Хадсон бы так и уснул прямо на столе. Но вместо этого Себ осторожно поднял его, помог надеть и застегнуть штаны, а потом нежно поцеловал. Одну за другой, он быстро застегнул пуговицы на рубашке Хадсона и привел в порядок собственную одежду. Хадсон что-то промурлыкал себе под нос и глупо улыбнулся, когда Себ заключил его в свои могучие теплые объятья. И это было очень кстати, так как кости териана волка сейчас были не тверже желе. Хадсон удовлетворенно вздохнул и Себ усмехнулся.

— Я знаю, что он завтра, — сказал он, поглаживая Хадсона по волосам. — Но с днем рождения, Волчонок.

Хадсон непонимающе уставился на него, а потом в его глазах появилось осознание.

— Будь я проклят! У меня ведь завтра день рождения.

Себ только тихо рассмеялся.

— Как так получается, что ты помнишь дни рождения всех друзей и близких, а свой нет?

Хадсон лишь пожал плечами.

— Думаю, он для меня не так важен.

— Ох, дорогой мой, нет. Он очень важен. Для меня очень, — прошептал Себ ему в висок. Он взял Хадсона за руку и отвел к дивану. — У меня для тебя кое-что есть, — сказал он загадочно улыбаясь. — Сейчас вернусь. Сиди тут.

И хотя Хадсон не удивился подобной заботе, он все равно был тронут. Себ никогда не забывал о его дне рождения и обычно готовил подарок, хотя Хадсон уже сто раз говорил ему, что это не обязательно. Но, не смотря на подобную настойчивость, Хадсон был рад, что есть тот, кто не перестает думать о нем. Его сердце трепетало от тихой радости всякий раз, как Себ смущенно преподносил ему сюрприз. Он откинулся на спинку дивана и, глупо улыбаясь, уставился в потолок. Неужели он и правда только что набросился на Себа? Улыбка стала шире, а щеки залились румянцем. Хадсон все никак не мог выбросить из головы сильные руки Себа, страстно сжимающие его в объятьях. Его запах, вкус, гладкость кожи и упругость мышц.

Ой, кажется, нужно сбавить обороты. Если не перестать думать об этом, то новый сюрприз ждет уже Себа.

Вскоре Себ вернулся и сел рядом с Хадсоном, тесно прижавшись к нему бедром. В руках он держал средних размеров коробку, завернутую в бело-серебристую бумагу и перевязанную голубой лентой.

— Я собирался отдать его завтра, но потом пересекся с Ниной, и она рассказала, что ты собираешься навестить моих родителей. Вот я и... решил принести его сюда. Тем более, это вроде как личный подарок, так что я бы, наверное, не хотел дарить его на работе.

— Спасибо, — тепло улыбнулся Хадсон, принимая подарок из его рук. — Тебе правда не стоило.

— Знаю. — Себ поцеловал его в щеку. — Но я очень хотел. Пришлось немного заморочиться, но надеюсь оно того стоило.

— Что бы там ни было, Себастьян, я уверен, подарок чудесный. — Хадсон потянул за концы синей ленты и отложил ее в сторону. Затем аккуратно снял упаковочную бумагу, под которой скрывалась квадратная плоская коробка. Интересно, что же это? Хадсон снял крышку и с любопытством склонил голову на бок. Фото альбом?

Что ж, интересно. Он отложил коробку в сторону и водрузил альбом себе на колени. Хадсон открыл первую страницу и его сердце замерло. На глаза навернулись слезы, а в горле образовался болезненный ком. С трудом отыскав в себе силы двигаться, он повернулся к Себу и прошептал.

— Откуда... Они у тебя?

Себ опустил блестящие от слез глаза и застенчиво уставился на свои пальцы.

— Ну я... вроде как нарушил несколько правил и привлек Декса, чтобы он, используя свое обаяние, связался со штабом в Лондоне и достал телефон Милли. Я позвонил ей, уговорил проникнуть в дом твоих родителей и украсть их для меня.

Хадсон не знал, что сказать. Он посидел вот так еще пару минут, а потом все же обрел дар речи.

— Ты... — начал он хрипло, — говорил с моей сестрой?

Милли и Тео единственные члены семьи, кто не стал винить Хадсона за Алфи. Они не хотели, чтобы брат уезжал в Америку но в месте с тем понимали, что и остаться он не может. Они бы с радостью продолжали поддерживать с ним связь, но отец пригрозил, что перестанет платить за образование их детей, если они станут общаться с предателем. Хадсон понимал и не сердился на них. Любой бы выбрал будущее своих детей. Хадсон бы никогда не сделал ничего, что могло бы причинить хоть малейший вред его племянникам и племянницам.

Себ кивнул.

— Она была так рада услышать, что у тебя все в порядке. Я просил ее быть осторожной и действовать только в том случае, если это не доставит ей неприятностей и она это сделала. Потом я дал ей мой адрес и через неделю снимки были у меня.

Хадсон до сих пор не мог поверить. Он снова взглянул на фотографии и с почти благоговейным трепетом провел пальцами по снимку, где они с Алфи, счастливо улыбаясь, обнимали друг друга.

Себ молча протянул Хадсону салфетку и тот тихо рассмеявшись промокнул глаза.