— Садись, дорогая, — предложил Стег, кивнув на стул.

Я сглотнула и сделала, как он велел. Он сел на стул рядом со мной, слегка развернувшись ко мне.

Он долго смотрел на меня своими серебристо-серыми глазами, прежде чем заговорить.

— Я прекрасно понимаю, что Булл, твоя мама и Килл тебе этого не скажут. Они одержимы желанием защитить тебя от всего, что мир бросает в тебя. Знай наверняка: Килл мог бы пристрелить меня за этот разговор, несмотря на то, что я его воспитал.

Он выдержал паузу.

— Это доказывает, как много ты для него значишь, но парень также много значит для меня и для клуба. Клуб у него в крови и так будет всегда. И, хотя клуб у него в крови, но ты у него под кожей, и, похоже, так там и останешься. Он получит свою нашивку, а значит, ты станешь старушкой. Мы защищаем старушек. Умрем за них, если понадобится. Но ты не добьешься успеха в этом мире, не зная, что он из себя представляет. А я тебе расскажу. Я сделаю это, потому что ты мне нравишься, дорогая. Потому что я знаю, что ты достаточно сильная, чтобы справиться с этим, — сказал он хриплым и серьезным голосом.

У меня перехватило дыхание. Неподготовленному человеку нужно было многое принять, а Стег не дал мне много времени на раздумья, прежде чем снова начать говорить.

— Твоя мама мало что рассказывала тебе о твоем отце, о том, что он причастен к убийству твоих бабушки и дедушки? — спросил он, хотя это не был вопрос.

Мое сердце сдавило, и я медленно покачала головой, чувствуя привкус желчи. Мама почти не говорила о смерти Стива и Авы с тех пор, как это произошло. Она все время их вспоминала. Не давала памяти о них померкнуть, не позволяла печали похоронить их души. Они всегда были с нами. Но эта, самая мрачная чернота реальности не вошла в нашу жизнь. Я старалась не думать об этом, об этом уродстве. Старалась не задумываться о безликом человеке, продолжающем шагать по этой земле и свободно дышать после своих кошмарных деяний. Я пыталась подавить ярость, возникающую при мысли об этом. Большую часть времени мне это удавалось. В моей жизни было достаточно света, чтобы прогнать эти темные мысли, но иногда посреди ночи, когда я не могла от них избавиться, когда не было света, который мог бы прогнать их, эти мысли возвращались.

Стег оживленно кивнул.

— Так я и думал. Это не человек, а кусок дерьма. Низший из низших. — Он сделал паузу. — Я знаю это, потому что то, как раньше действовал наш клуб, ставило меня в один ряд с этими людьми. Низкими людьми. Твой же отец, он еще более низкий. Настолько низкий, что, когда был в возрасте Килла, не превратился в человека, которым стал твой мужчина. Он был злым. Трусливым. Даже тогда. Занимался дерьмовыми делами, которые сделали его могущественным. А влиятельные мужчины со злой кровью чертовски опасны, поэтому твоя мама ушла. Она знала, что в противном случае он убьет вас. Твоя мама — сильная женщина, — сказал он с уважением и гордостью. — И сильная женщина воспитала сильную дочь, — добавил он, накрыв своей широкой ладонью мою руку.

Я посмотрела на него отстраненно, все еще переваривая его слова. Он не закончил.

— Твой отец не знал любви, и у него была нездоровая одержимость твоей мамой. Достаточно нездоровая, чтобы искать ее почти шестнадцать лет. За эти годы он стал более могущественным, более злым, его душа сгнила и исказилась, — процедил Стег сквозь зубы, его голос приближался к ярости.

Он сжал мою руку.

— Его гнилая и извращенная душа отняла у тебя Аву и Стива, — произнес он быстро, словно срывая пластырь.

Наверное, надеялся, что первоначальная боль утихнет, как только он произнесет эти слова.

Если бы. При этих словах агония охватила мою душу. Мою кровь. Кровь, которая наполовину принадлежала ему. Моему отцу. Тому, кто убил мою семью.

— Останься со мной, милая. Мы еще не закончили, — тихо сказал Стег.

Я моргнула, глядя на него.

— Не закончили? — выдохнула я. — Что еще?

Несмотря на вопрос, я знала. Каким-то образом я знала.

— Злые люди, вроде него, видят красоту, чистую красоту, такую как у тебя и твоей мамы, и должны завладеть ею. Когда она ускользает от них, они посвятят свою жизнь тому, чтобы ее вернуть. Не для того, чтобы взращивать, как это делает Булл или Килл, а для того, чтобы уничтожить, — объяснил Стег. — Он посвятил шестнадцать лет ее поискам. И нашел. Не потому, что Стив и Ава сказали ему. Они погибли, защищая тебя и твою маму. Потому что по какой-то дурной шутке случайные обстоятельства каким-то образом благоприятствует этим злым душам.

Он сделал паузу, на секунду задумавшись.

— Возможно, случайные обстоятельства благоприятствовали и вам, потому что он нашел вас как раз в тот момент, когда вы обрели семью, которая умрет, прежде чем позволит чему-то уничтожить вас. Этому никогда не бывать, — подчеркнул он, затем надолго замолчал. — Итак, это все. Люди, которых ты любишь, готовы умереть, чтобы защитить тебя от этого, но тебе все равно нужно было знать правду.

Я долго молчала. Стив и Ава погибли от его рук. Мама целые сутки терпела боль от его рук. Из-за него Зейн пережил кошмар, подобный тому, что случился четыре года назад. Из-за него я испытала полный и всепоглощающий ужас при мысли о потере мамы, как я потеряла Аву и Стива.

Подняв голову, я внимательно посмотрела на Стега.

— Он заплатил? — спросила я твердо. — Вы заставили его заплатить?

Стег вздрогнул, и я увидела в его глазах удивление, прежде чем они стали суровыми. Он кивнул.

— Да, дорогая, Булл заставил его заплатить.

Я кивнула. Ярость, пульсировавшая во мне, словно некое чудовище, казалось, немного утихла.

Должно быть, со мной что-то не так, раз я испытываю подобные чувства к своему отцу.

— Горжусь тобой, Лекси. Я считаю Килла сыном, семьей. Ты тоже моя семья. Я знаю много сильных женщин. Черт возьми, я женат на воительнице на гребаных каблуках. Только такие женщины выживают в этой жизни. Ты вырастешь и станешь одной из них. Ты уже одна из них. Еще пару лет, и ты, возможно, бросишь вызов моей воительнице на каблуках. — Он подмигнул. — Если передашь ей мои слова, я все буду отрицать, — пошутил он более легким тоном, чем раньше.