— Ничего, я в другом месте солирую, — парировал Сеня и как бы невзначай пошевелил мускулами. — Если ты еще не заметил.

— Да вижу, вижу, — примирительно сказал баянист. — Ладно, нам идти надо — скоро на сцену пора. Ты не забывай, забегай к нам, что ли, когда в наших краях еще окажешься!

— Забегу, — кивнул Сеня.

— Ну ты даешь, — сказал Шпала. — Чего же ты никому не рассказывал, что на гармошке умеешь?

— На баяне, — скромно поправил его Сеня. — Гармошка — это совсем другой инструмент. А чего рассказывать-то? Да и не спрашивал никто.

— А чего это он так тебя обзывал-то? — уточнил я у Сени. — Не, я понимаю, прозвища у многих есть, но он как-то уж совсем зло, по-моему, к тебе обращался…

— Да он не только обзывал, — вздохнул Сеня. — У нас с ним постоянно какие-то конфликты случались. Вечно то баян моя спрячет, то стул мой подменит на сломанный. Говорил, что таким жирным не место на сцене, а выступать должны такие красавчики, как он. А я ему отвечал, что если бы он занимался так же много, как я, то и его бы отправляли везде выступать. Он же никогда программу толком не учил. Я больше чем уверен, что даже сейчас я концертную программу лучше него помню, при том, что уже несколько месяцев не репетировал.

— Ну, теперь-то ты с ним можешь и по-другому поговорить, — усмехнулся я, пощупав Сенин бицепс.

— Да чего-то не хочется, — улыбнулся в ответ Сеня. — Пусть его в своей злобе сам захлебывается. Я уже почти и забыл все — вот он сейчас напомнил.

— Э-э, нет, друг мой, — возразил я. — Хамство просто так оставлять нельзя. Когда они чувствуют безнаказанность, то совсем с катушек срываются. Хотя, конечно, дело твое.

— Кто знает, может, я его по-другому проучу, — тихонько сказал Сеня. Я не стал допытываться, что он имеет в виду (и, как показало ближайшее будущее, напрасно).

— Я вот не пойму, чего он там про сцену говорил? — Колян вглядывался в сторону зрительской части зала. — Они там еще и сцену построили, что ли, кроме ринга? Тогда там вообще протиснуться негде будет.

— Да скорее всего, никто там ничего не строил, — успокоил его Сеня. — Это у музыкантов, да и вообще у любых артистов так принято говорить просто. «Пошел на сцену» — значит, пошел выступать.

— А-а, понятно, — Колян почесал затылок. — А я-то думаю, где мы там все поместимся…

— Так, пацаны, — я взглянул на часы, — сейчас уже все будет начинаться, надо нам тоже в зал идти и занимать свободные места, пока они еще остались.

Пусто

Свободные места на зрительских трибунах действительно исчезали с впечатляющей быстротой. Однако мы все-таки успели занять несколько пустующих кресел, и так получилось, что чуть впереди и сбоку от нас сидели уже знакомые нам близнецы, которые устроили недавнее представление на остановке. Здесь-то можно было быть спокойным — во время официального мероприятия, да еще и под присмотром своих тренеров, они вряд ли будут разыгрывать сцены из боевиков. А вот, как говорится, за кулисами нужно будет держать ухо востро: учитывая сволочной характер этих братьев, вряд ли они просто так забудут, как облажались перед конкурентами из другого клуба. Да и на самом ринге, если кого-то из них поставят драться с кем-то из нас, возможны какие-нибудь подставы.

— Слышь, Лева, — толкнул я в бок своего соседа, — похоже, нам все эти дни придется быть настороже. Наши заклятые друзья с нас буквально глаз не сводят.

— Ага, — кивнул Лева, проследив за направлением моего взгляда. — Ишь уставились, как на витрину! Все никак не могут смириться, что облажались.

— А такие никогда не могут смириться, — ответил я.

— И чего им спокойно не живется, — задумчиво проговорил Лева. — Нет, я понимаю, мы тоже, конечно, не образцовые пионеры, особенно в летнем лагере и так далее. Но вот так целыми днями выдумывать какие-то козни…

— Ну, знаешь ли, — усмехнулся я. — У некоторых, может, весь смысл жизни в этом и заключается — чтобы другому гадость сделать. Особенно если этот другой для них в каком-то деле конкурент.

— М-да, — отозвался Лева. — Так ведь можно дойти до того, что и спать придется посменно?

— Ну до этого вряд ли дойдет, — заверил его я. — Но вот пока мы вне нашего корпуса они в любом случае будут за нами следить. Это уж я тебе, как говорится, зуб даю.

В подтверждение моих слов близнецы, как по команде, окинули нас враждебным взглядом. Ну точно, они по-любому сейчас придумывают, как нам отомстить! А вот и первый сюрприз — к ним рядышком присаживается Витька. Завидев его, они показали пальцем на меня и что-то проговорили ему на ухо. Тот посмотрел на меня и кивнул. Мда. Теперь что же, мне придется драться в том числе и с бывшим своим другом? Получается, его уже с таких ранних лет тянуло в компанию ко всяким негодяям?

С другой стороны, сомнительно, чтобы они решились выяснять отношения в равном бою «три на три». С их-то философией, что все должны перед ними, такими крутыми, трепетать и бояться… Скорее уж, они втроем могут отлавливать нас по одному — вот в это я охотно поверю. Впрочем, сейчас-то этим точно не стоит забивать себе голову. Начинается чемпионат, и главное для меня в эти дни — достойно выступить и заработать право двигаться дальше, на соревнования еще более высокого уровня. А все разборки и выяснения оставим на потом. Иначе справедливость пословицы про двух зайцев мне придется испытать на своем опыте, а мне этого очень не хотелось бы.