— Ну, хорошо. Стража, ввести!

Опять раздался ужасный скрежет ржавых петель. Императорские гвардейцы ввели в подвал двух простолюдинов. Людвиг узнал их. Это были его домашние слуги. Готье и Жаклин. Первым усадили на скамью мужчину.

— Как вас зовут? — спросил Франциск, нервно покусывая ус. Писарь начал заполнять протокол допроса, зашуршав бумагой. Скрип пера раздавался пронзительным эхом по подземелью, и казалось, что это слуги Тьмы во главе с самим Палачом царапают острыми когтями.

— Готье, — ответил молодой мужчина с взъерошенными волосами. Слуга был строен и даже хорошо сложен. Видно, что силен физически, а лицо не имело явных изъянов. Ни оспин, ни веснушек, ни шрамов. Если бы Готье причесали и приодели, то наверняка его можно было принять за дворянина.

— Кем вы приходитесь графу Людвигу?

— Я служу у него, Ваше Величество.

— Личный слуга? Что входило в ваши обязанности?

— Оруженосец, конюший и прочее, прочее, прочее…

— Он давал вам «особые поручения»? — с нажимом спросил король, впившись глазами в слугу.

— Это какие? — Готье инстинктивно сделал дурашливое лицо. Стало понятно, что он очень страшится этого жуткого места, строгого короля и злобного палача, который все еще стоял рядом и с нетерпением потирал руки. Однако, Готье старался шутить и гримасничать, выбрав такой оригинальный способ защиты.

— Не притворяйтесь! — Франциск стукнул кулаком по столу. — Например, чтобы встретиться с кем-то тайно.

— С женщинами? — удивленно спросил слуга. — У графа есть сейчас одна женщина, к которой он постоянно ходит.

— Да? — хмыкнул король. — И кто же эта роковая красотка?

— Екатерина Калати… Живет в особняке…

— Знаю, знаю… — прервал король и поморщился. — Вы случайно не знаете, о чем они разговаривают, когда встречаются.

— Конечно, знаю! — оживленно начал Готье, и Франциск ненароком облизнул губы, словно зверь, который ждет с вожделением выпить кровь у своей жертвы.

— Екатерина желает выйти замуж за моего господина, а он не хочет.

— И…?

— И…?

— Что «и»? Все? — удивился Франциск.

— Все.

— Так, а с мужчинами ваш господин не встречается? — задал следующий вопрос Франциск.

— Что вы имеете ввиду? — выпучив глаза, спросил Готье. Вероятно, это показалось неоднозначным.

— Ну, он что встречается только с этой… Екатериной.

— Мой господин видится еще… — слуга начал загибать пальцы. — … с отцом, братом… Ходит на балы…

— Можно я, Ваше Величество? — встрял Аква, закашлявшись.

— Да, пожалуйста… — Франциск устал от допроса, он, щурясь, промокнул лоб платком и передал свои полномочия магу Воды.

— Ваш господин общался с кем-нибудь тайно, уединенно? С какими-нибудь людьми, которых вы видели очень редко или даже впервые? — поинтересовался Аква.

— Нет, я такого не припомню, — развел руками Готье.

— Вы не замечали у своего господина запрещенные книги или вещи?

— Какие? А что у нас запрещено?

Франциск начал закипать, словно чайник. Казалось, сейчас он выхватит меч и разрубит человека на части. Но король лишь встал, упер руки ладонями в стол и грозно навис над бедным слугой:

— Это вы его одевали и подавали коня перед поездкой к маркизу Роберу?

— Да.

— Хорошо. Вы видели у графа Людвига флакон с темной водой?

— Нет.

— Да?

— Да.

— Вы говорите правду?

— Да.

— Да. Нет. Да? Да! Да, мы сейчас проверим. Любезнейший, можно вас на минутку! — Франциск обратился к скучающему палачу. — Представьте нашего друга «железному брату».

Готье криво улыбнулся, пока не понимая, что его ждет. Однако, явно ничего хорошего. «Железным братом» назывался стул для пыток. В подлокотники и ножки были вмонтированы тиски, а из сиденья по желанию палача выдвигались острые шипы, колющие ягодицы. «Железный брат» имел и другие скрытые инструменты для развязывания языков.

Палач любовно поднял слугу и услужливо усадил на пыточный станок. Шею моментально обхватил железный обруч, а руки и ноги попали в специальные желоба, надежно фиксируясь.

— Вам удобно, Готье? — спросил Франциск, коварно улыбаясь.

— Удобно, Ваше Величество, — выдавил из себя слуга, чувствуя, как голова начала мелко трястись, а на языке появляется привкус железа.

— Ваш господин является адептом темной магии? — спросил Франциск.

— Нет, — сохраняя спокойствие ответил Готье.