Тревожно ударил в часовне колокол, и я вздрогнула, не понимая, что случилось. Затем, охваченная плохим предчувствием, поспешила выйти из храма вместе с миссис Эббот, чтобы узнать причину неурочного шума. В церковном приделе стоял деревенский пастух Роб и что-то рассказывал, возбужденно размахивая руками. Я и экономка быстро подошли поближе к нему, желая хорошо расслышать его слова и услышали следующее:

– Да-да, я видел собственными глазами как молодой баронет, желая поскорее добраться до замка, оставил коня и сел на лодку, чтобы поскорее попасть на свою свадьбу. Однако на озере поднялся такой сильный ветер, что он не справился с веслами. Лодка накренилась, затем опрокинулась и наш несчастный баронет тут же ушел в пучину, на самое глубокое дно озера!

У меня потемнело в глазах, я почти потеряла сознание от этой убийственной новости и чуть не упала. Но Ханна Эббот успела поддержать мое падающее тело, и в качестве утешения она прошептала:

– Мисс Линн, погодите отчаиваться! Все рыбаки деревни отправились на поиски молодого хозяина. Возможно он не утонул, возможно его где-нибудь выбросило на пустынный берег!

Обнадеживающие слова доброй женщины оказались в этот страшный для меня час спасительной соломинкой, благодаря которой я не сошла с ума. Даже самые сильные натуры не всегда могут пережить переход от безграничного счастья к такому же безграничному отчаянию, а я все же была слабой хрупкой девушкой. Те же служанки, которые утром надевали на меня свадебный наряд осторожно проводили в мою спальню, и я начала ожидать новостей переходя от пылкой надежды на спасение моего любимого к бесконечным страхам за его участь.

На следующее утро рыбаки деревни вернулись в замок и сказали, что надежды нет. Они тщательно обыскали все окрестности, ища пострадавшего от стихии владельца Обители Ястреба, однако нашли только обломки лодки, на которой плыл по бурному озеру Дориан. Я неподвижно застыла от горя, словно статуя безутешной Ниобеи, и в моем сердце возникло ощущение, что мне никогда не оправиться от своего несчастья, горестной незабываемой потери. Утешения сочувствующих мне экономки и служанок не оказывали на меня никакого воздействия, я неподвижно просидела в кресле гостиной несколько часов, уставившись в одну точку невидящим взглядом. Только плач маленькой Анжелы и ее робкие подергивания рукава моего платья несколько привели меня в чувство. Бедная девочка сделалась круглой сиротой, потеряв отца, и я, крепко обняв и прижав малышку к себе, поклялась про себя, что всегда буду любить ее как мать и защищать. Она была единственной, что осталось мне от Дориана и я намеревалась оберегать ее как главное свое сокровище.

Через два дня в замок приехал Николас Эндервилль. Он вызвал меня к себе и предъявил завещание, по которому следовало, что все английское имущество моего жениха отходило в его собственность. Я не успела выйти замуж за Дориана и мне не полагалось ни пенни из его состояния. Неприятная мысль кольнула меня – с этим можно было согласиться, однако почему Дориан ничего не выделил своей единственной горячо любимой дочери?! Что-то тут было не так и во мне стало назревать недоверие к законности завещания, которое показал Николас.

Не успела я обдумать как следует его права, как он сразил меня заявлением, что по закону он также является единственным опекуном маленькой Анжелы. И получилось, что я моей дорогой девочке никто!

– Но я могу по-прежнему оставаться гувернанткой Анжелы, мистер Эндервилль - беспомощно прошептала я, цепляясь за эту надежду остаться рядом с осиротевшим ребенком.

– Эмма, если желаешь дальше нянчиться с малышкой, тогда выходи за меня замуж! – непреклонно произнес Николас. – В противном случае отправляйся на все четыре стороны, а девчонку я определю в благотворительную школу для сирот. Мне лишние траты на ее воспитание ни к чему!

– Но в благотворительных школах для бедных девочек ужасные условия для жизни, зимой половина из них умирает от холода! – протестующе воскликнула я и схватила бессердечного кузена Дориана за руку. – Николас, прошу, сжалься над девочкой, она все же твоя племянница и носит фамилию Эндервилль!

– Судьба Анжелы зависит от тебя, - пожав плечами, ответил мне безжалостный претендент на мою руку.

– Это бесчестный шантаж, который никогда не позволит себе достойный дворянин! – вне себя сказала я ему.

– Называй это как хочешь, но от своих условий я не отступлю, - усмехнулся Николас. Было видно, что мои слова о чести и достоинстве здорово его позабавили.

Я беспомощно умолкла, понимая, что мои увещевания ничуть не подействуют на кузена Дориана. И если я не пойду на его условия, он в самом деле отправит Анжелу в какое-нибудь гиблое место, проживание в котором очень скоро оборвет ее жизнь. Мне до тошноты не хотелось становиться женой этого негодяя, но от этого брака зависела жизнь дочери Дориана.

– Николас, прошу, дай мне время подумать, - наконец взмолилась я ему. Николас вытащил карманные часы на цепочке, посмотрел на них время и сказал:

– Хорошо, я уеду по делам на три месяца, это достаточно времени, чтобы определиться с выбором. И если после моего возвращения ты снова откажешь мне, пеняй на себя!

Он стремительно вышел, оставив меня в страхе и в смятении. Теперь к моему горю по умершему Дориану, добавились опасения за участь Анжелы. Ночью я почти не спала, но под утро мне в голову пришло спасительное решение отправиться в Лондон к отцу Фанни. Лорд Лэндон как влиятельный аристократ с обширными связями мог помочь мне надежно защитить будущее моей приемной дочери от недобрых планов ее бессердечного родственника, а также оформить над ней опекунство. С этими утешительными мыслями я наконец заснула.