— Я ведь сделала то, что ты хотел, верно? Все закончилось. Ты выяснил, кто это был.

— К чему клонишь?

— Где-то в начале у нас был договор, — я приподнимаю брови. — Помнишь? Ты обещал заплатить.

— И все? — он смеется и тянется за телефоном. — Сколько? Я переведу.

Пишу на стикере сумму с шестью нулями и пододвигаю.

Большую сумму.

— Хорошие аппетиты… — он вопросительно смотрит, мол, куда это ты собралась столько потратить. — Ну… думаю, ты этого стоишь, Вера. Хорошо.

Я бы поменьше попросила. Но мне еще устраиваться на новом месте с сыном. Куплю небольшую квартирку — ребенку нужна стабильность. Деньги понадобятся, пока не устроюсь на работу. Еще и не с таким анамнезом и без гроша налаживала жизнь. А там будет видно. Все будет хорошо.

Приходит смска.

Деньги поступили на счет. Карту я забрала, так что беспокоиться не о чем.

Проверю и киваю:

— Спасибо.

— Не за что, Олененок. Это тебе за… все.

Понимаю без слов: не только за наш договор.

За «Небеса» и год брака. За интимные видео, растасканные по сети. За провал их с Германом плана и за риск.

И за общение с Яном Горским.

За это особенно.

— Что планируешь делать? — зажав ручку между указательным и средним пальцем, он постукивает колпачком по бумаге. — Ты ведь тоже получила, что хотела, так? Видео в сети больше нет и никогда не будет. У тебя есть деньги, свобода, и…

— И? — продолжаю, не понимая.

— Я бы хотел… — он опускает глаза. — Чтобы ты перестала злиться.

О, так вот, куда он ведет.

— Я уеду. Думаю, уеду и начну новую жизнь.

Лучше сказать сразу, чтобы потом не искал. Расставить точки над «и». Только не скажу, когда.

— Ты можешь начать новую жизнь со мной.

Грустно улыбаюсь.

Интересно, как он себе это представляет после всего? Нет, Ян.

— Давай поговорим завтра, когда все закончится, — предлагает он. — Откроем бутылку шампанского, закажем, что хочешь, поговорим. Дай мне шанс.

Он из-за неудавшегося секса в душе.

Хочется разобраться, почему я убежала в слезах.

Грустно улыбаюсь и ухожу.

Завтра меня уже не будет здесь, когда придет время открывать шампанское. От этого легко и грустно одновременно. И почему-то хочется рыдать — грудь давит. Сквозь слезы смотрю на баланс. Деньгами я обеспечена. Нужно найти большую сумку.

Но легче почему-то не стало.

Дом оживает с восьми утра, но обо мне все забыли. С первого этажа доносится шум, во дворе ревут двигатели машин.

Готовятся.

Спускаюсь на первый этаж.

Яна нигде нет, ну да, ему не до меня.

Он взял след и не успокоится пока не порвет противника. Он сейчас, как гончая собака — видит только добычу…

Герман среди мужчин в гостиной. Сначала даже не узнаю: на нем футболка и обычные тренировочные штаны, только по развороту плеч и лысине понимаю, что это он.

Не видела его в доме.

Либо отлеживался, либо недавно приехал.

Отдает приказы, снова вернулся в строй.

Оглядывается и мы пересекаемся взглядами.

Пауза.

Он кивает — поздоровался.

Я слегка улыбаюсь, показывая, что заметила вежливость и киваю в ответ. Раньше он только Яна приветствовал.

Скрываюсь на кухне.

Меня знобит, срочно нужен кофе. Натягиваю рукава лонгслива на ладони, словно сейчас зима, и неловко беру кружку.

Сегодня все решится.

И как перед любым важным днем в жизни у меня мандраж.

Мужчины обсуждают план в гостиной, а у меня свой план. Женский, простой — просто быть со своим ребенком, но он важнее, чем любой другой. Кручу и кручу в голове. Это моя репетиция, чтобы все получилось и все удалось.

— Захватываем курьера после того, как получит слепок. Кто проведет оперативный допрос?.. — долетает жесткий голос Германа.

Ему что-то отвечают.

Снова трясет.

Снова прокручиваю в голове: как только появится возможность и пойму, что с врагом покончено, собираюсь и валю. До этого нельзя. Нужно убедиться, что нам с Марком ничего не будет грозить…

— Увеличьте численность охраны и подберите людей с навыками, чтобы… — в кухню входит Ян и натолкнувшись взглядом на меня, замолкает. — Привет.