Искусство и мошенничество переплетались и создавали особую атмосферу «Красной мельницы»: где-то играли в карты, где-то строились планы о покорении города, а в каком-то из залов смешной коротышка — художник Лотрек увековечивал этот «карнавал жизни». Во многом именно благодаря искусству Тулуз-Лотрека, запечатлевшему эксцентричный танец на своих афишах и рисунках, «Мулен Руж» обязано своей славой и известностью.

В 1937 г. Роберт Харман превращает кабаре в ночной клуб, делая его еще более модным и современным.

Открывшийся в 1959 г. новый зал позволяет организовать хорошо оснащенную кухню, чтобы предложить клиентам, приезжающим сюда со всех уголков земного шара, «ужин-спектакль» с большим выбором блюд и, конечно, концертом, имеющим уже на то время высокую мировую репутацию.

С 1962 г., когда руководство «Мулен Руж» взял на себя Джеки Клерико, мировые звезды, будучи проездом в Париже, считали для себя чуть ли не обязательным выступить на сцене этого театра. Лайза Миннелли, Фрэнк Синатра, Элтон Джон, Джинджер Роджерс… В гала-концерте, посвященном 90-летию «Красной мельницы», выступали Петр Устинов, Шарль Азнавур, Джерри Левис.

С приходом Джеки Клерико началась новая эра «Мулен Руж» — расширение зала, гигантский аквариум и первый водный балет с обнаженными танцовщицами. Открывшаяся в 1963 г. новая программа «Фру-фру» произвела неописуемый фурор. Представление прошло с огромным успехом. Суеверный Джеки отныне выбирает своим программам названия, начинающиеся только на букву «Ф»: «Frou-Frou» («Шелест»), «Frisson» («Дрожь»), «Fascination» («Очарование»), «Fantastic» («Фантастика»), «Festival» («Фестиваль»), «Follement» («Безумство»), «Frenesie» («Неистовство»), «Femmes, Femmes, Femmes» («Женщины, женщины, женщины»), «Formidable» («Великолепные»), «Feerie» («Феерия»).

И лишь однажды, в один из ноябрьских вечеров 1981 г., «Мулен Руж» закрыл свои двери. Труппе была оказана огромная честь, чтобы выступить перед ее высочеством королевой Елизаветой II.

Сейчас сцена и кулисы — два разных мира. Современный «Мулен Руж» — это уже не образ жизни. Это прежде всего зрелище, шоу. Атмосфера праздника и всепоглощающего веселья сохранилась, но сегодняшний «Мулен Руж» — это элитное заведение, нечто среднее между фешенебельным ночным клубом и музеем. Но он остается местом, где танцуют легендарный французский канкан.

Конечно, сейчас «Мулен Руж» перестал быть тем местом, где собиралась богема Парижа, где в прокуренных залах потягивали запрещенный повсеместно абсент и где приглянувшуюся танцовщицу из кордебалета можно было пригласить к себе домой. В те времена в «Мулен Руж» вообще не было ни кулис, ни репетиций: сцена и жизнь сливались в шумном веселом гулянье, с ухаживаниями и любовными историями.

(По материалам Е. Кочетова, http://kostumer.ru, http://www.nice-places. сот)

У этого дворца богатая и интересная история. Как известно, кардинал Ришелье был одной из самых влиятельных политических фигур Франции XVII в. Меняя замки и дома, как перчатки, дюк никак не мог найти то место, в котором ему было бы комфортно: загородные резиденции мешали активной натуре кардинала постоянно быть при дворе, а жить в одном, пусть и большом, дворце с королем было явно ниже достоинства герцога.

Пале- Руаяль

Нужно было построить что-то, уж если и не превышающее по уровню, то уж точно соответствующее королевскому дворцу. В 1624 г. он приобрел себе большое поместье Анжен, расположенное напротив Дувра. Поместье насчитывало несколько зданий, оборонные сооружения и даже небольшой сад, однако этого было мало амбициозному кардиналу. Заказ на реконструкцию получил друг и протеже Ришелье архитектор Жак Демерсье.

Через несколько лет на этом месте появился Пале-Кардиналь — Кардинальский дворец. Чего здесь только не было — и настоящий гвардейский зал, и библиотека, и театр! А картинная галерея включала 262 полотна именитых европейских художников, среди которых были шедевры Деонардо да Винчи, Рафаэля, Тициана, Рубенса, Дюрера. А скульптура, а увлечение фарфором? Если вспомнить еще и о чудеснейшем саде, то станут ясны причины зависти королевской семьи к Ришелье. Такого уютного и вместе с тем роскошного поместья Людовик не имел. Дальновидный стратег Ришелье сделал «ход конем» — он завешал свой замок после смерти королевской семье, обеспечив себе спокойную старость (по иронии судьбы Людовик ХIII пережил своего министра Ришелье всего на год, так и не успев по-настоящему воспользоваться этим даром).