Мне было под сорок, и недавно я развелась. Двое моих детей учились в начальной школе, а я вернулась к работе с девяти до пяти, пытаясь свести концы с концами.

Еще каких-то несколько лет назад моя жизнь могла показаться кому-то идеальной. Я жила в солнечной Калифорнии, работала неполный день – просто чтобы чем-то быть занятой. Мои дни были заполнены теннисом, соревнованиями по плаванию и футбольными матчами. Выходные проходили в компании друзей, с барбекю и бесконечным весельем.

Однажды вечером мой муж объявил, что мы переезжаем обратно в Нью-Джерси, потому что он, по его ощущениям, достиг потолка на своей нынешней работе. Хоть я и выросла в том штате, покидать свой новый дом в Южной Калифорнии мне совсем не хотелось. Я была разочарована и начала собирать вещи с большой неохотой.

В конце концов мы все же переехали. Это стало началом катастрофы. Муж ненавидел жизнь в Нью-Джерси, и мы все больше и больше отдалялись друг от друга.

Мои родители были женаты более сорока лет, и я считала, что очень важно показать своим детям, что такое счастливый брак. У нас это получилось плохо.

Долгое время после нашего расставания я чувствовала себя грустной и измученной. Мы купили дом в красивом районе, недалеко от загородного клуба, так что я смогла завести сразу несколько друзей. Это было прекрасно, но я всегда завидовала своим старым друзьям, которые пустили корни в родном городе. Они женились на своих школьных возлюбленных, купили дома для своих родителей и до сих пор поддерживали связь. Я же жила в тридцати минутах езды от места, которое когда-то называла домом.

Мой родной Карлштадт был маленьким немецким городком в большой Америке. В его центре до сих пор сохранились старые мощеные улочки, да и сам центр, с его итальянскими закусочными, пожарной частью и старой библиотекой, казался совсем крошечным. Невозможно было зайти за чашкой кофе и не столкнуться с кем-то из знакомых. Здесь мало что изменилось со времен моего детства.

Карлштадт построен на холме, откуда открывается потрясающий вид на Нью-Йорк. Для меня это было лучшее место на земле.

Однажды утром я посмотрела в зеркало и ужаснулась: «Боже правый, мне нужно срочно что-то сделать со своими волосами!» Когда-то я очень заботилась о себе, но теперь совсем забросила это дело. Мои волосы выглядели такими же тусклыми и безжизненными, как я сама.

Я записалась на процедуру и в следующую субботу добралась до салона, который мне посоветовала подруга. Я провела там около двух часов – мелирование, хорошая стрижка и укладка… Я как раз выходила из салона, когда позвонила Нэнси.

Мы с Нэнси выросли через дорогу друг от друга и оставались лучшими подругами на протяжении более тридцати лет. В тот день Нэнси попросила встретиться с ней за обедом. Я приехала в ресторан, который она порекомендовала, и поняла, что выгляжу совсем неподходяще. Остальные посетители были одеты с иголочки, я же была в шортах и сандалиях, и совсем без макияжа. Честно говоря, единственное, чем я могла похвастаться в тот день, – это моя новая прическа. Я чувствовала себя неловко, но все же отдала парковщику ключи и проскользнула в ресторан.

Несмотря на смущение, вызванное неподобающей одеждой, я была рада выйти из дома и повидаться с подругой своего детства. За разговорами время пролетело незаметно. Мы уже собирались уходить, когда Нэнси вдруг разговорилась с каким-то пожилым мужчиной. Его приятель стоял рядом. На секунду мне показалось, что он подойдет ко мне и скажет «привет». Однако он ничего подобного не сделал, и это заинтриговало меня. Я всегда терпеть не могла навязчивых мужчин.

Между тем Нэнси и ее пожилой знакомый переместились на веранду и принялись фотографировать вид на Нью-Йорк. Я отправилась было в дамскую комнату, но в этот момент незнакомый мужчина протянул мне руку и сказал:

– Привет, я Том. Мне кажется, они неплохо проводят время, как думаешь?

Мы рассмеялись, разговор завязался. От него веяло спокойной уверенностью.

– Откуда вы? – поинтересовался Том.

Я ответила, что живу в районе «Рэмси Кантри Клаб».

– Правда? – удивился он. – А я живу во Франклин-Лейкс.

«Ого, – подумала я, – да это же соседний город. Если Рэмси был прекрасен, то Франклин-Лейкс – это настоящий Беверли-Хиллз округа Берген».

Том был разведен уже много лет и до сих пор не встретил «свою единственную». Я взглянула на него, и по спине у меня пробежал холодок. Я не испытывала подобных чувств уже двадцать с лишним лет. Просто глядя в его глаза, я вновь ощущала себя живой. Затем он поразил меня в самое сердце:

– Франклин-Лейкс прекрасен. Это удивительное место, и я счастлив, что мой бизнес процветает, позволяя мне вести такой образ жизни. Но я никогда не забуду место, где вырос. Оно у меня в крови, и я дорожу каждой минутой, проведенной там.

– Где же это? – спросила я.

– О, один маленький немецкий городок в сорока минутах езды отсюда. Вы когда-нибудь слышали о Карлштадте?

– Серьезно? Да не может быть!

Что ж, это и стало моим новым началом. Мы сели за столик и говорили, говорили, говорили. Нэнси уже ушла, а мы все еще болтали обо всем на свете.