— Мне, пожалуйста, борщ…

— Понаехали, гурманы, — отрезала официантка и закатила глаза к потолку. — Нет борща! Заказывайте суп с клёцками или уходите!

Обслуживание здесь всегда оставляло желать лучшего. Глупая приписка сбила Захара с толку. Вот он сейчас уйдёт и откажется от всех предложений!

— Долго будете искать другую столовку. Это уже только в центр ехать, — откликнулся белобрысый на невысказанный вопрос.

Захар кивнул официантке. Она демонстративно черкнула что-то в блокнотике и удалилась.

— Вы же куратор? — не отрывая взгляд от Захара, будто тот мог испариться без должного наблюдения, парень промокнул рот салфеткой, отодвинул пустую тарелку.

Значит, о нём уже ходят слухи. Мда, здесь все так заняты — почему бы не посплетничать?

Захар ограничился коротким кивком, не желая заводить разговор на голодный желудок. Сейчас снова пойдёт речь о «лучших из лучших», и его стошнит прямо здесь.

— Бежать отсюда надо… — белобрысый перешёл на шёпот, пригнулся к столу. В глазах парня прыгали сумасшедшие искорки.

— И мне приятно познакомиться. Захар Буров! — он протянул руку.

— Ой, извините, совсем одичал! Семен Меняев, отдел тестирования. — Парень неловко пожал руку, оглянулся по сторонам. — Я же всё понял! Им-то что — они привыкли жить на работе. А мне нельзя, у меня жена, дочка…

— Погоди, не горячись. Зачем бежать-то собрался?

Парень удивительно быстро соображал. Такие здесь не встречались.

— Да сразу понятно было, что за набор. Крупный проект, все условия, на собеседовании дурацкие вопросы задают, по делу — ни слова. И зарплата! Нереальная, сказочная зарплата! Бесплатный сыр, знаете ли… Если бы не жена, отказался бы. Она настояла. А я всё ждал этой мышеловки. Дождался…

По мере обличительной речи голос Семена становился всё громче. При слове «жена» усач за столиком у окна поднял всепонимающие глаза на Захара и цокнул языком.

— Семён, это не мышеловка, это новый проект!

Захар говорил резко — злился сам на себя. Вот перед ним сидит человек, один из тысяч — он что-то понял, готов действовать. Сколько лет Захар мечтал такого найти. А сейчас растерялся. Сказать правду — нарушение устава, он сам подписывал бумаги о неразглашении. Должность обязывала врать. Может, крикни он в сердцах: ребята, ваше дело дрянь, возьмитесь за ум, чёрт побери! — тогда бы они собрались. От страха, со злости, всё равно как. Но руководство не любило громких историй. И он подчинялся.

Семён молчал, уставившись невидящим взглядом в застиранную клетчатую скатерть. Наконец разлепил губы, с трудом выдавил:

— Я пытался. Ничего не вышло… Нам надо придумать, что делать!

— Семён, поговорим об этом позже. Сейчас главное — работа.

Захар опустил глаза. Разобраться бы с проектом для начала. А потом он решит, как быть с Семёном.

— Значит, вы с ними заодно… Да ладно, ешьте, вон суп совсем остыл.

Ребята сидели потупившись, изучали фасоны своих кроссовок и фактуру носков. Виктор зачем-то надел рубашку и причесался. Значит, тропа войны изрыта вдоль и поперёк, томагавк откопали, заточили и приготовили к бою.

— Есть замечания по техническому заданию? Всё ли понятно?

— Нет, не понятно… — отозвался Роман дрожащим голосом.

— Что не понятно? — удивился Захар.

— Всё… — прошептал Роман и бросил умоляющий взгляд на Виктора.

— Кто вообще писал это задание? — буркнул Виктор, не поднимая головы.

— Писали профессионалы, — отчеканил Захар.

— А если мы откажемся? — с расстановкой спросил Виктор. — Что тогда?

Ничего. Совсем ничего не случится. В прямом смысле этого слова. Захар усмехнулся своим мыслям. Вслух произнёс:

— А что случается, если подчинённый ослушается начальство?

— Это угроза? — на лице Виктора заиграли желваки, глаза превратились в щёлки.

— Нет, Витя, это закономерность. Если вопросов больше нет, предлагаю приступить к работе.

Работа! Громко сказано. День ушёл только на то, чтобы выяснить, кто чем занимается. Оказалось, что все занимаются всем, и никто ничем конкретно.

Виктор часто отлучался, много курил, а в остальное время находился в состоянии сердитом и нервном. Роман не терпел насилия над личностью, увлекался той работой, что нравилась и не имела никакого отношения к проекту. Если Захар пытался дать ему задание, обижался и спешил спрятаться за широкую спину Виктора. С Семёном они часто пересекались на перекурах — Сеня задумчиво курил, Захар неспешно потягивал кофе. Завести разговор по душам не получилось — Семён отмалчивался и делал вид, что не слышит вопросов Захара.

Вячеслава он побеспокоил только раз. Зашёл проверить, не ошибся ли кабинетом — возможно, через стенку от Виктора сидят не такие безнадёжные экземпляры… Увлечённый мыслями, Захар не постучался, сразу распахнул директорскую дверь. Вячеслав тихо посапывал, налегая щекой на клавиатуру. Из колонок доносились звуки мантр, в воздухе висел тяжёлый запах благовоний. Захар не стал будить директора. Он получил ответ на свой вопрос.

Не торопясь, он возвращался в гостиницу с громким названием «Император». Выбирал людные улицы. Всматривался в глаза прохожих. Что там искал, и сам не знал. Может, пытался заглушить окрепший в голове за эти несколько дней голос хаоса. Противный такой голос с интонациями Виктора ехидно повторял: «А если мы откажемся, что тогда?».