В это время опять раздался сигнал полевого телефона и сержант-связист опять пригласил подполковника к аппарату. На этот раз на другом конце провода был Ворошилов. Он и передал Ахмерову приказ – срочно вернуться в расположение.

Таким образом закончилась командировка Фарида Алимжановича на фронт.

– Ну и слава богу!
– Это Владимир Иванович резюмировал рассказ Ахмерова, одновременно разливая остатки коньяка. – Завтра, наверное, перееду жить на «Красный пролетарий». А то очень многие специалисты хотят со мной встретиться после моей поездки в Америку, вернее, после того, что я оттуда привёз, а в Кремль всех не пускают. Устрою на заводе свою резиденцию. Так, что ты иногда приезжай, когда будешь свободен или захочешь посоветоваться. Сам то, что будешь делать?

– Карапетян увлёкся применением миномётов на Халхин-Голе. У него там боеприпас 50 миллиметрового миномёта из ствола 60 мм летит, чуть ли не дальше чем 82 мм мина. Осколков, конечно меньше, но количество мин можно больше принести на позицию и дальше поддерживать атаку нашей пехоты. Ты ведь знаешь, 50 мм миномёт стрелял чуть больше чем на километр, и после взятия первой линии окопов вынуждены были миномётчики бежать вперёд, делать новую позицию, и всё, обычно под огнём противника. Очень большие потери были среди ротных миномётчиков, при недостаточной эффективности. А тут мина летит на 3000 метров. Можно из одной и той же позиции поддержать пехоту на всю глубину атаки. Вот Карапетян и проверяет с шавыринцами эти способы. А он готовился вместе с майором Троицким ко встрече с конструкторами- танкостроителями. Теперь мне за него отдуваться. Даже за них. Майор Троицкий, тоже, напросился в командировку в бригаду Яковлева, командиром танка. Танк ему выдали с дополнительным бронированием супербетоном. БТ-7МУ. Должен привезти интересные сведения оттуда, если на рожон не полезет.

– Полезет, - уверенно сказал Владимир Иванович, - но, даст бог, выберется. Они все у нас такие. Вон Колька Сергеев приехал весь зашитый, как Шариков. А всё-таки выкрутился. Ну ладно, пойду я спать, а то завтра переезд. Один переезд равен двум пожарам. Хорошо хоть барахла много не нажил здесь – в одну «эмку» поместится. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, Владимир Иванович.

Глава 2. «Нехорошев»

Пасмурное июньское утро предвещало такой же пасмурный день. Это в Ташкенте, если с утра пасмурно в июне, значит, день будет прохладный, градусов двадцать пять и ветерок. Отличная погода. А здесь в Москве это предполагает ближе к обеду дождь и температура 12-15 градусов Цельсия. Снег на черёмуху уже прошёл, но время долгожданного тепла начало июня ещё не наступило. Такие метеорологические мысли медленно шевелились у подполковника Ахмерова в голове, по пути в мастерскую института на территории «Красного пролетария». Ахмеров поехал туда с самого утра, для того чтобы застать на месте Владимира Ивановича. По возвращении из Америки Левицкий стал такой популярный у различных ведомств, что застать его на месте можно было только рано утром или поздно ночью. Он даже жить переехал на площадку «Красного пролетария», потому что в кремль все кто хотел его видеть попасть просто так не мог, а получить консультацию хотелось многим. Так уж получилось, что две недели командировки в Северо-Американских Соединённых штатах, активная маркетинговая кампания проведённая делегацией в которой Владимир Иванович оказался самым нужным человеком, его неуёмный энтузиазм, неутомимость и знание английского языка привели к тому, что Советский Союз закупил то же оборудование для газопроводов, что и в реальности 2016 на 30% дешевле, кроме того приобрели почти готовый завод по производству радиоламп, плюс технологическое сопровождение производства, плюс – двадцать пять готовых самолётов фирмы Норт Американ «Тексан» Т-6, (отличный самолёт повышения квалификации лётчиков) и заказ на 500 комплектов машин под отвёрточную технологию со сборкой в СССР (правда без пулемётов, зато с радиостанциями) и всё это на 50% дешевле, чем в прайс-листах фирмы.

И всё это богатство требовалось разместить в системе Советского планового производства, включить в нархозплан, обеспечить инфраструктурой, кадрами, ресурсами.

Конечно, на всё это в этих ведомствах есть нанятые люди, которые должны этим заниматься по должности, но если есть энтузиаст…

Вот таким образом Левицкий превратился в самого неуловимого сотрудника НТИ ПР.

Раздумывая об этом, Ахмеров не заметил, как подъехали к воротам «Красного пролетария» и всё бы как обычно, но перед самым въездом, буквально под колёса «эмки» бросился странный человек.

Конечно, было прохладно и на многих прохожих были плащи или ватные куртки, но этот человек был в большом тёплом пальто с меховым воротником, на голове была шапка из крашеного кролика, а на ногах тёплые с виду ботинки, обутые в резиновые калоши. От соприкосновения странного человека с автомобилем, в капот которого он упёрся руками, у него слетела шапка и обнажилась голая «как коленка» голова. На лице странного человека были круглые очки с толстыми стёклами. Этот человек, лет тридцати-тридцати пяти, кого-то очень напоминал Фариду Алимжановичу. «Жорка Нехорошев! Как он мог попасть сюда?», как молния проскочила мысль о давно покойном друге.

Тем временем странный человек подошёл к раскрытому окну «эмки» и быстро заговорил, боясь, что не успеет быть услышаным:

– Здравствуйте, будьте любезны сказать мне – вы не знаете, где на заводе находятся ташкентцы? Мне сказали, что они непременно должны быть здесь. Я вас очень прошу, гражданин начальник. Мне чрезвычайно важно переговорить с кем-нибудь из них. Желательно с их начальником. Будьте любезны.

Ахмеров открыл дверцу автомобиля, предлагая человеку садиться, сказал:

– Я начальник ташкентцев. Давайте доедем до нашего расположения на заводе, и я вас выслушаю, - и увидев в руках странного человека знакомый саквояж типа баул, Ахмеров догадываясь, кто это сказал, - Владимир Дмитриевич.

Странный человек, услыхав обращение к себе по имени отчеству, на мгновение замер от изумления, а потом махнув рукой, как в отчаянии, сел в самом углу заднего дивана «эмки». От Владимира Дмитриевича слегка «попахивало».

Лейтенант госбезопасности Иванов, бывший сегодня за рулём, повернулся к Владимиру Дмитриевичу и спросил, как его фамилия, для включения в общий пропуск на завод.

– Нехорошев, Владимир Дмитриевич, инженер-практик из ташкентского филиала ВИСХОМа. Здесь в командировке.

Больше до самого кабинета Владимира Ивановича никто ничего не сказал.

Владимир Иванович был у себя. В такую рань ещё никто не успел перехватить полковника. Поглядев на вошедшую в кабинет «троицу», он только посмотрел на Ахмерова, ничего не спрашивая.

Так и не надо было ничего спрашивать, Фарид Алимжанович представил Левицкому тёзку, тоже инженера из Ташкента. Попросив Владимира Дмитриевича присесть и извинившись перед остальными, он попросил Владимира Ивановича выйти с ним на минуточку.