— Леди Агнес, — раздельно проговорил Ронан. — Я вас прошу подбирать выражения! Вы говорите о моей жене, в то время, как я сам нахожусь в неведении о ее судьбе…

— Ах, в неведении! — перебила она его. — И что, это новость?! Или ты прежде очень часто интересовался ее судьбой?! Даже теперь — она ведь писала мне, что приедет! Мы обе ждали этой встречи. И что же?! Я узнаю, что барон Ронан Гревилль оставил, видите ли, жену дома. Ты бросил ее там, чтобы она сгинула в этом клятом пожаре!

— Она сама решила остаться, — процедил он, возмущенный несправедливостью обвинений.

— Сама решила, — повторила Агнес. — Интересно, как это могло произойти. Тебе показать ее письма?! Она полгода ждала этой поездки! Строила планы. А ты! Мало того, что ты на год с лишним запер ее в деревне. Так еще и сейчас бросил там.

— Остаться в поместье Фионе посоветовал лекарь, — Ронан предпринял новую попытку достучаться до здравого смысла.

— Ах, вот как. Подождать конца поездки его рекомендации, само собой, не могли, — ядовито отозвалась бестолковая женщина. — Скажи лучше прямо: ты оставил ее в деревне, чтобы здесь спокойно развлекаться со своей пассией! Как ее — Далила, Дамила? Это ведь для нее ты снял квартиру на углу Рыночной и Игольной улиц? — она обернулась к навострившему уши газетчику. — Ведь эта квартира снимается неизменно уже четыре года! И все четыре года она живет там. Или ты считал, что никто ничего не знает?! Бедная Фиа — кажется, единственной, кто ничего не знает, была она!

— Леди Агнес. Вы не в себе. Позвольте, я вызову для вас экипаж, — процедил сквозь зубы взбешенный Ронан.

Святой Иероним, ведь эта чушь нынче же попадет в газеты!

Отец будет в ярости. Да что там — в ярости будет и его тесть! Его, Ронана, никто и слушать не станет.

Тем более, что квартира на углу Рыночной и Игольной и правда снимается уже четвертый год подряд одним и тем же арендатором… и проживает там все так же госпожа Далия.

— Я никуда не поеду, — с ненавистью проговорила Агнес. — Я не успокоюсь, пока ты не понесешь наказание за то, что допустил это. Если бы она приехала с тобой — осталась бы жива! Но тебе собственные удовольствия оказались важнее.

Святой Иероним! Да, он собирался нынче же, после завтрака, отправиться на угол Рыночной и Игольной. Квадратный демон побери, он два месяца не видел Далию! И видит Творец — сейчас ему это необходимо, как никогда.

— Леди Агнес. Вам лучше покинуть мой дом прямо сейчас, — проговорил Ронан, с трудом сдерживая гнев. — Больше я просить не буду.

Квадратный демон побери их всех! Он тоже ждал этой поездки. И, надо думать, куда больше, чем жена. В конце концов, что она забыла в столице?! Увидеть подругу — ха! У нее есть и более важные дела, раз уж на то пошло. То есть — были дела.

А вот он не видел Далию два месяца. Он вообще видел ее от случая к случаю с тех пор, как отец отошел от дел в поместье и укатил на приморскую виллу. А Ронан вынужден был перебраться в глушь. Забрать Далию с собой он не мог — она привыкла к столичной жизни, к развлечениям. Что она видела бы в деревне?! Да и прятать ее там было бы куда как труднее.

— Агнес, — он сам не заметил, как заговаривается. — Пожалуйста, убирайся прочь. У меня несчастье, — он запнулся. Кулаки сжались сами собой.

Он огляделся в растерянности — где Вильямс?! Но вздорная бабенка выкинула новый фортель: она вдруг рухнула на софу и разрыдалась. Громко, навзрыд, раскидав по подлокотнику растрепанные лохмы. Ронан опешил. Решительно — женщины не только непредсказуемые, но еще и коварные создания! Что за подлый прием: чуть что — лить слезы и биться в рыданиях? А ему-то что с этим делать?!

На выручку пришел газетчик, о котором он успел позабыть. Вертлявый тип кинулся к возмутительнице спокойствия. Уселся рядом, положив руку на плечо.

Ронана передернуло. Возмутительные вольности! И это — в его доме.

— Миледи, не нужно так, — заговорил клятый журналист. — Не стоит торопиться и хоронить вашу подругу прежде времени! Тела еще не нашли…

— О, — Агнес подняла голову и уставилась на него заплаканными глазами. — А вы что-то знаете?

— Очень мало, миледи, к великому сожалению. Я знаю лишь, что никто из слуг не пострадал, — он кинул взгляд на Ронана. — Полагаю, для вашей светлости это важно, — и снова перевел взгляд на опухшее лицо женщины. — Они все покинули поместье заблаговременно. Говорят, оставалась лишь ее светлость — и ее пока что ищут.

— Что за нелепость, — Агнес нахмурилась. — Они все покинули поместье… словно знали, что оно должно сгореть?

Ронану в страшном сне не могло привидеться, что он в чем-то будет согласен с этой вздорной выскочкой. Но его посетила ровно та же мысль.

— Мы знаем слишком мало, — повторил газетчик. — До поместья Гревилль два с лишним дня пути. И произошло все совсем недавно…

— И все же — недурно было бы рассказать подробнее, — подал голос Ронан. — Вы осведомлены куда лучше меня — и последние полчаса вы терзали меня вопросами. Слуги все живы, говорите? Но как тогда вышло, что они не знают, что с баронессой?