— Это немного странно, — газетчик неожиданно смутился. — Говорят, ее светлость сама приказала всем покинуть поместье. В доме обнаружились обширные гнезда горной плесени. Это слова управляющего, насколько мне известно, — прибавил он, видя, как проступило возмущение на лице молодого барона. — Ее светлость намеревалась лично дождаться людей, что должны были уничтожить напасть. Она же активировала замораживающие амулеты в пострадавших помещениях.

— Замораживающие амулеты? — пробормотала Агнес. — Я отправляла ей несколько штук с полгода назад…

— О, тогда вы, возможно, сумеете опознать их, — оживился газетчик. — Следователь, что отправляется туда нынче, мой хороший знакомый. А вы, возможно, сумеете пролить свет на некоторые события… если, разумеется, согласитесь…

— Разумеется, я еду! — Агнес выпрямилась, глаза засверкали. — Когда отправляться?!

— Я сообщу эксквайру Гото о вашем согласии, — газетчик оживленно кивнул. — Наверняка у него найдутся к вам вопросы! Это крайне удачно, что мы с вами вот так столкнулись — просто невероятное совпадение. При всем том, насколько прискорбны и ужасны обстоятельства этой встречи, — прибавил он с легким полупоклоном.

Еще и церемонии разводит, квадратный демон его подери! Прямо-таки светский прием устроили в его гостиной. Ронан кипел от возмущения.

— Я отвечу на все, — решительно заявила она, поднимаясь. — Мне нужен час на сборы!

— Сборы, леди Агнес? — ядовито переспросил Ронан. — Вы намерены ехать в мое поместье? Вас там только не хватало!

— А это не тебе решать. Верно? — она оглянулась на газетчика. — Достопочтенный…

— Баронет Крио, к вашим услугам, — тот слегка поклонился.

— Баронет? — не сдержался Ронан. — И что, на жалованье журналиста теперь можно купить титул?

— Что вы, ваша светлость. Свой титул я унаследовал от отца. А он — от своего отца, моего деда.

— А дед, — Ронан ухмыльнулся.

— Все верно, от моего прадеда. Вот прадед и правда купил этот титул у Совета славного предка нашего короля. Нашей короне в то время позарез нужны были деньги, и она охотно даровала дворянство всем, кто мог его себе позволить.

У Ронана задергалась щека. Потрясающее бесстыдство! Так просто говорить о покупке дворянского титула. Потомок торгашей, да и сам не лучше!

И вот этот сброд станет топтаться по пепелищу его родового гнезда. Святой Иероним, дай ему терпения!

Нужно переговорить с этим достопочтенным Гото. Наверняка ему это сборище нужно не больше, чем ему самому.

*** ***

Эсквайр Гото произвел на Ронана преотвратное впечатление.

Мало того, что он совершенно не проникся горем и потрясением хозяина сгоревшего поместья. Он прямо заявил — Ронану следует благодарить святого Иеронима за то, что среди прислуги, кажется, нет жертв. А значит — ему не придется нести ответственность. Он не только не воспротивился отправке в сторону поместья толпы народу, включая фальшивого баронета и вздорную женщину, которая не один год была посмешищем всей столицы.

Он заявил, что присутствие этих людей необходимо.

Благоприятным было лишь одно обстоятельство: дорогу, на которую в обычное время требовалось два с лишним дня, они должны были преодолеть к нынешнему закату. Правда, способ для этого предназначался прескверный. И вызывающий негодование у всякого мало-мальски приличного здравомыслящего человека.

С горечью Ронан осознал, что единственным приличным и здравомыслящим человеком в собравшейся — помилуй святой Иероним! — компании был он.

Агнес к моменту отправки заявилась в таком виде, словно заранее знала, что за дорога им предстоит. Платье из грубого темно-синего, почти черного, сукна, похожее на амазонку. Но юбка! Вроде бы приличной длины сзади — но спереди возмутительно оголяющая ноги, затянутые узкими брюками того же цвета. Грубые мужские сапоги — словно у заправского солдафона! В руках — саквояж, как у коммивояжера. Еще одно зло последних десятилетий.

Журналюга-баронет — чтоб ему икалось и в жизни, и в посмертии — тоже вырядился так, что смотреть противно. Какой-то неприлично обтягивающий костюм из скверно выделанной грубой кожи и такой же шлем.

Увидев Агнес, прохвост моментально оживился, кинулся изображать церемониальный поклон. Тьфу ты!

У него что, на нее виды? Не иначе — рассчитывает поправить свое чахлое купленное баронетство удачным браком. Эх, знал бы он, с кем связывается…

Ронан вспомнил свое сватовство к Агнес двенадцать лет назад. Все-таки его хранил святой Иероним! Хотя как — хранил. Женился-то он в конечном счете на подружке Агнес! Фионе… и не мог теперь сказать, что выбрал нечто лучшее, чем изначально. Или такова женская природа — превращаться с возрастом в фурий? Страшно представить, что и его Далия года через три-четыре сделается такой же.