По лицу ректора снова нельзя было ничего понять, и это пугало. Я не знала, чего ждать. Теперь Эдвин знает мою тайну, и у него гораздо больше способов заставить меня делать все, что он хочет.

Но ректор спросил совсем о другом:

– Пояс где? – рыкнул он.

Я вяло махнула в сторону арбалета:

– Я взяла оружие…

– Против риспи оно не поможет, – покачал головой Эдвин.

– Пояс тоже, – возразила я.

– Именно поэтому я приказал тебе остаться дома, – возвысил голос ректор, а я опустила взгляд.

Эдвин сжал мое плечо и заговорил проникновенно:

– Ты ездила к реке? Думаешь, сможешь увидеть его? То, что Унэгэн оставил тебя в живых, вовсе не значит, что ты ему интересна.

Я подняла глаза и возмутилась:

– Унэгэн? Думаешь, я пришла сюда ради него? Мне нет дела до этого лиса, я его ненавижу!

Я резко дернула плечом, пытаясь освободиться. Разумеется, мне это не удалось – хватка у Эдвина была железной. Но ректор нехотя разжал руку и выпустил меня. А мне расхотелось уходить. И я нехотя сказала, снова пряча глаза:

– Элементаль просыпалась. Я боялась навредить кому-нибудь.

– И часто она у тебя так просыпается? – безжизненным голосом спросил ректор.

Можно было промолчать или соврать, но неожиданно для себя я ответила честно:

– Второй раз.

– И когда был первый?

Тон Эдвина был странным, и мне все еще не хотелось смотреть ему в глаза. Я неопределенно произнесла:

– Ну… Мне было лет пять.

– И что тогда случилось?

– Печать Пяти Стихий случилась, – резко ответила я и отвернулась.

– Символично, – хмыкнул ректор и провел ладонью по моему плечу.

От этого жеста меня взяла оторопь. Он что, утешить меня пытается? Эдвин? Меня?

– Проедемся, - приказал он. – Садись в седло.

Я развернулась к своему коню и обнаружила, что Кетту пристально наблюдает за Эдвином, вздыбив шерсть на загривке. Ректор ответил ему таким же взглядом и буркнул:

– Этого еще прихватила… Отпусти его, вон как отъелся!

Кетту оскалился и прижался к седлу, стараясь стать меньше. Я погладила его и укоризненно посмотрела на Эдвина. И только после этого взобралась на коня.

Ректор вскочил на своего жеребца и тронул поводья. Наши кони пошли шагом. Я настороженно косилась на своего фиктивного мужа, не зная, чего ждать. Он не стал меня убивать, вытащил с территории риспи и теперь оберегает мою тайну. Почему? Зачем?

Но задать эти вопросы вслух я не решилась.

Мы остановились на той же поляне, на которой упражнялись в стрельбе. По пути Эдвин несколько раз останавливался и призывал элементаль. Сначала я не понимала, что он делает. Только когда он создал финальную секцию заклинания, поняла, что это огромный контур, то ли сигнальный, то ли защитный. Для чего?

Я прикрыла глаза и попробовала призвать свою элементаль, но ничего толкового не получилось. Я успела ощутить, что заклинание Эдвина окружило поляну, и от этого стало не по себе. Больше ничего понять я не успела – человеческая элементаль затухла, и внутри всколыхнулись отголоски прежней боли.

В этот момент я обнаружила, что Эдвин стоит рядом и ждет, пока я слезу с лошади. Кажется, по моему растерянному взгляду он понял, какие сомнения меня гложат. И раздраженно сказал:

– Лина, не глупи. Я ничего тебе не сделаю. Слезай.

Я неохотно спешилась и спросила:

– Зачем тогда контур?

Эдвин отправился привязывать лошадей и бросил на ходу:

– Нам нужно поговорить. Не хочу, чтобы нас подслушали случайно. Или не случайно.

Я села на замшелый валун под высоким вязом и подтянула колени к груди. Кетту прыгнул на камень и расположился рядом со мной. Ректор в это время сбросил сюртук и остался в одной рубашке. Я подумала, что ожог на плече еще должен беспокоить его. Огонь риспи гораздо сильнее обычного пламени. Но ректор ничем не выдал боли. Я наблюдала за тем, как он отвязывает арбалет и ждала, пока со мной заговорят.

Но сначала Эдвин повернулся к мишени и взвел рычаг. Щелчок, свист – и первый болт воткнулся в деревяшку с нарисованными кругами. В яблочко! Ректор достал следующий болт и заговорил:

– Ты напугала прислугу своим внезапным отъездом. Сандро и Жак тряслись от ужаса, когда докладывали мне. И едва не загнали коней, чтобы встретить меня по дороге из Хэлмилэна. Не делай так больше.

Щелчок, свист. Второй болт вошел рядом с первым. Эдвин принялся перезаряжать арбалет и продолжил:

– Зачем ты поехала к реке?