Когда они поднялись на этаж, где находилась комната Катрин, она вдруг остановилась, её пальцы сжались на деревянных перилах лестницы. Ренар, заметив это, замедлил шаги. Его взгляд скользнул по её лицу, застыв на выражении, которое он не мог до конца понять.

– Ты в порядке? – спросил он, его голос был тихим, но в нём звучало искреннее беспокойство.

Катрин обернулась, её глаза блестели в мягком свете настенных ламп. Она молча кивнула, но её губы дрогнули, будто она собиралась что-то сказать. На миг их взгляды встретились, и между ними пробежала едва уловимая искра.

– Просто устала, – глухо ответила она. – Этот день…

Она замолчала, не найдя слов, чтобы выразить всё, что чувствовала. Но её взгляд говорил больше, чем слова. В нём был страх, напряжение и нечто ещё – скрытая тоска, которую она старалась подавить. Ренар смотрел на неё с пониманием, но его взгляд тоже был полон напряжения. Он боролся сам с собой, пытаясь найти подходящие слова.

– Мы найдём способ, – наконец мягко произнёс он.

Катрин снова кивнула, но на этот раз в её движении было больше тепла. Она слегка отвернулась, но не сделала ни шага. Её руки остались на перилах, а взгляд был устремлён вдаль, на тускло освещённый коридор. Ренар шагнул ближе, и их плечи почти соприкоснулись.

– Ты не обязана справляться с этим одна, – сказал он, его голос звучал так, будто он говорил не только о картине.

Катрин повернулась к нему. Её глаза блестели от напряжения и усталости. Она долго смотрела на Ренара, словно пытаясь понять, насколько он говорил искренне. Потом её губы дрогнули, и она тихо произнесла:

– Иногда мне кажется, что всё это сломает нас.

Ренар не ответил. Вместо этого он просто протянул руку и осторожно коснулся её плеча. Этот жест был простым, но в нём было столько тепла и уверенности, что Катрин не выдержала. Она шагнула ближе и уткнулась лицом ему в грудь. Её плечи дрожали.

– Я так устала, – прошептала она, её голос дрожал, как тонкая струна.

Ренар обнял её, его руки осторожно сомкнулись на её спине. Это прикосновение было тихим обещанием, в котором не было слов, но было всё остальное. Катрин чувствовала, как её напряжение медленно уходит, уступая место чему-то иному, глубокому, тёплому, давно забытому. Она подняла голову, её глаза встретились с его взглядом. В этот момент что-то изменилось.

Их губы встретились неожиданно, но страсть, разгоревшаяся между ними, была так сильна, что затмила всё вокруг. Катрин первой разорвала поцелуй, но не для того, чтобы отстраниться. Она взяла его за руку и повела к двери своей комнаты.

Когда они вошли, свет настольной лампы освещал пространство мягким золотистым сиянием. Комната была тёплой, уютной, но атмосфера внутри казалась иной. В воздухе витало напряжение, которое нарастало с каждым их движением. Катрин быстро закрыла дверь и обернулась к Ренару. В её глазах горел огонь.

– Это неправильно, – прошептала она, но её голос звучал неуверенно.

Ренар не ответил. Он сделал шаг ближе, и между ними осталось лишь несколько сантиметров. Рукой он коснулся её лица, осторожно убирая прядь волос, упавшую ей на лоб.

– Иногда неправильно – это всё, что у нас есть, – мягко ответил он, низким голосом.

Катрин не ответила. Она снова потянулась к нему, и их губы встретились в поцелуе, полном страсти и нежности. Их движения стали быстрее, резче, как будто они пытались сбросить с себя весь страх и напряжение, которые копились последние дни.

Она прижалась к нему сильнее, её руки обвились вокруг его шеи. Ренар поднял её, и в этот момент комната словно исчезла. Остались только они двое, их дыхание, их тела, которые тянулись друг к другу, будто пытались слиться воедино.

Утро в «Ля Вертиж» началось тревожно. Филипп Готье, опоздавший к началу завтрака, оглядел стол и вдруг нахмурился.

– Где Катрин и Ренар? – спросил он, опускаясь на своё место. Его голос прозвучал громче, чем он ожидал, привлекая внимание остальных.

Гости переглянулись, и на их лицах отразилась тревога.

– Они ещё не спустились? – уточнил Эмиль, его взгляд переместился на Пьера.

– Кажется, нет, – ответил Пьер, но его голос был напряжённым.

Жанна, сидевшая ближе всех к камину, сжала руку на чашке с кофе, её лицо выражало глубокую задумчивость.

– Это странно, – заметила она. – Катрин никогда не опаздывает.

Эти слова повисли в воздухе, как тяжёлое облако. Все знали, что каждое утро могло стать началом новой трагедии, и отсутствие сразу двух человек вызывало нехорошие мысли.

– Вы думаете, с ними что-то случилось? – спросила Софи, её голос дрожал.

Филипп резко встал.

– Мы не можем просто сидеть здесь, – произнёс он решительно. – Нужно проверить их комнаты.

– Разделимся, – сказал Пьер, его голос звучал твёрдо, но в нём угадывалось напряжение. – Я проверю комнату Ренара. Жанна, проверьте Катрин.