— Совсем немного.

— Какой гребаный тупица. Он и не подозревает, как ему повезло, что смог попробовать тебя на вкус. Можешь попробовать свои пальцы прямо сейчас? Проведи ими по своему хорошенькому ротику.

Она проводит пальцами по губам, затем засовывает их в рот, стонет и облизывает их дочиста. Смотреть на это так порнографично, и я двигаю рукой сильнее, жалея, что это не мой член, а ее пальцы.

— И тогда ты трахнул его?

— Ага, — стонет она, снова засовывая руку себе между ног. — Черт, Райан, я такая мокрая.

— Это хорошо, детка.

Мой темп ускоряется вместе с сердцебиением.

— О, Боже, жаль, что я этого не видел.

Ее дыхание становится прерывистым.

— Ты правда так думаешь?

— Не знаю, — пожимаю я плечами. — В реальности, я бы, наверное, это возненавидел, но сама идея чертовски привлекательная. Ты не думаешь, что это странно, раз я об этом спрашиваю?

— Нет, на самом деле, мне нравится рассказывать тебе. Просто я хотела бы, чтобы это был ты.

— Я бы тоже этого хотел. Так сильно. Когда ты трахалась с ним, он растягивал тебя?

Судя по тому, как она всхлипывает, я знаю ее ответ.

— Он был большим?

— Да.

— Это хорошо. Тебе нравится это ощущение. Ты заслуживаешь того, чтобы получать то, что тебе нравится, Зайка. Давай, добавь еще один пальчик ради меня.

— О, Боже, — стонет она, запрокидывая голову, привыкая к новым ощущениям. — Это так приятно.

Наблюдать за ней — божественно, но я хочу увидеть больше, хочу, чтобы ей было как можно лучше.

— У тебя еще осталась та твоя фиолетовая игрушка? — спрашиваю я, и она стонет, кивая головой. — Хочу посмотреть, как ты справляешься с ней внутри себя. Посмотреть, как хорошо выглядишь, когда тебя трахают.

Ее глаза расширяются, и она резко выдыхает, с трудом сглатывая, когда перестает ласкать себя. Она наклоняется, чтобы залезть под кровать, и я знаю, что, приподняв ее задницу, я мог бы погрузить свой член прямо в нее.

Я не могу удержаться от смеха, когда вижу, с чем она возвращается. Мы уже играли с парой игрушек раньше, но, очевидно, она повысила свой уровень.

— Теперь у тебя их целая коробка?

— Возможно, у меня было несколько дополнений, — смеется она, поднимая крышку и роясь в коробке.

— Следующей зимой мне понадобится демонстрация. Я хочу посидеть в том кресле и посмотреть, как ты справляешься со всем, что есть в этой коробке, даже если на это уйдет целый день. Даже если ты будешь слишком чувствительна и решишь, что не можешь продолжать, ты это сделаешь. Для меня. Хорошо?

— Господи, Райан, да, черт возьми, мы можем это сделать. Первое в списке желаний.

В конце концов, она находит свой фиолетовый фаллоимитатор, твердый и толстенный. Я наблюдаю, как она брызгает смазкой на его кончик, затем возвращается в исходное положение у изголовья кровати.

— Придвинься поближе к телефону. Хочу увидеть выражение твоего лица, когда он наполнит тебя.

Она сползает с кровати, пока ее ноги не оказываются по обе стороны от стула, и настраивает угол обзора камеры так, чтобы я мог видеть ее всю.

— Эй, — говорю я, прежде чем она начинает. — Поцелуй меня.

— Что?

— Возьми телефон и быстро поцелуй меня.

На ее экране видно только мое лицо, это мое приватное шоу, и я предпочел, чтобы она сосредоточилась на себе, а не на том, что я делаю за кадром. И все же, если бы я был там, то заставил бы ее остановиться в этот момент ради поцелуя. Эти моменты нежности, перед тем как между нами все обострится, я люблю больше всего.

— Ты такой глупышка, — смеется она, но все равно делает это, чмокая губами в экран телефона, а затем ставит меня обратно.

— Ты готова, малышка?

— А ты?

— В полной боевой готовности.

И это не ложь, не уверен, что когда-либо был тверже. Я наклоняю телефон, чтобы показать ей, и с моего кончика стекает предэкулят. Она стонет, когда я размазываю его, стараясь не дойти до точки невозврата раньше нее.

Кайла приподнимает одно колено, открывая мне лучший обзор, и я получаю идеальный вид, когда ее игрушка погружается в нее по самое основание. Ее стон разбудит всех соседей. Блядь, он мог бы разбудить даже Кэмерона, если он еще не проснулся. Хотя мне похер. Я хочу слышать, как она возбуждается.

— Ты нужен мне, — говорит она, медленно вводя член в свою блестящую киску и вынимая его оттуда.

— Как только смогу, Зайка, обещаю. Давай быстрее.

Теперь я не могу сдерживаться, мой кулак ускоряет темп, я крепко сжимаю его, пока она трахает себя только для моих глаз.

— О, Боже, Кайла. Ты такая чертовски красивая, ты ведь знаешь это, правда? Моя милая, прелестная девочка.

Называть ее «моя девочка» нечестно по отношению к нам обоим, но это невольно вырывается, и мне нравится видеть, как это на нее влияет. Она встает на колени, опускается на свою игрушку еще ниже, заполняя каждый дюйм ее тела. Кайла водит пальцами по своему клитору, ее ноги дрожат, когда она пытается удержаться в вертикальном положении.