— Мы достигли предела хаоса, а магия вокруг всё равно продолжает усиливаться. Это уже не игра, это какой-то эксперимент.

Нейросетка: «Ах, вот оно что! Магический эксперимент века. Идеально! Кто-нибудь, вызовите учёного с колбой, пожалуйста.»

Жаба-гигант:«Кстати, а ты слышала, как тут недавно один рыцарь пытался побороть магического кальмара? Вот это был настоящий абсурд!»

Нейросетка:«Эй, почему все об этом говорят, а я не была в той сцене?!»

Клавданастасия, с высокомерным видом, оглядела Марфушу и жабу. Её лицо отразило смесь раздражения и презрения.

— Конечно, теперь мы опускаемся до разговоров с жабами. Как низко пали магические круги! — её голос звучал так надменно, что стены начали покрываться трещинами.

Жаба-гигант(не моргнув глазом): — Ах, дорогая, когда ты станешь жабой, тогда и поговорим о «высоте».

Тарахмадий, явно решив, что ситуация требует его вмешательства, взял в руки странную книгу с заклинаниями, которую Барон хранил на самом видном месте. Он начал читать вслух, а слова, которые он произносил, звучали настолько бессмысленно, что даже магия в зале слегка замерла от удивления.

— И вот, когда настал вечер величия, великие маги собрались, чтобы произнести тосты и устроить пир из блинов и лягушачьей икры". Что за бред я читаю?

Кира(гневно): — Ты издеваешься? Нам не нужны блины! Нам нужно выбраться отсюда до того, как весь замок взлетит на воздух!

Но Тарахмадий, не обратив внимания на её возмущение, продолжал:

— «И в тот момент, когда магия достигла своей кульминации, лягушка подняла свой бокал и сказала: „За хаос!“»

Герой(потрясённо): — Это… это просто непостижимо.

Нейросетка: — Нет, это шедевр. Прямо сейчас я начинаю запись нового сценария!

Барон Штольц поднялся, его лицо выглядело как у человека, которого поставили перед фактом, что он больше не хозяин положения.

— Вы… вы что-то задумали! — он метнул на меня взгляд, полный подозрения.

Я пожал плечами и с улыбкой ответил:

— Ну, ты прав. Мы давно стали частью этой шутки, Барон. Может, пора смириться?

Жаба-гигант(с усмешкой): — Да, да, именно так. Жизнь — это абсурд. А теперь кто-нибудь, принесите мне салат из лягушачьей икры.

Марфуша, наблюдая за всем этим, вздохнула и добавила:

— Вы все меня разочаровали. Я-то думала, мы тут за правду боремся, а вы… шоу устроили!

Но прежде чем я успел ответить, магический вихрь усилился, и зал наполнился ещё более яркими вспышками, а стены начали дрожать, словно замок готовился к своему финальному аккорду.

Жаба-гигант:«Вот вам и шутки. Если бы я была маленькой жабой, я бы уже ползала по стенам, но мне ведь не положено, ха-ха!»

Марфуша:«Точно! Кстати, вы забыли моё появление, так что я вернулась, чтобы напомнить, что зрители любят больше всего!»

В тот момент, когда я начал осознавать всю грандиозность происходящего, воздух наполнился странным свистом, словно невидимый дирижёр начал водить смычком по гигантским струнам реальности. Всё вокруг трещало, будто само пространство решило стать частью абсурдного симфонического концерта. Это был тот самый момент, когда даже магия, казалось, махнула на всё рукой и пустилась в пляс.

Клавданастасия, стоящая в центре этой хаотической какофонии, вдруг подняла руку, словно пытаясь остановить нарастающий хаос. Её глаза сверкнули холодным, почти ледяным блеском, а голос, полный аристократического достоинства, прорезал шум:

— Прекратите! — крикнула она, и от её слов пространство вокруг буквально замерло, как будто само время решило взять паузу. — Это уже за гранью. Мы не можем позволить этому продолжаться. Всё рушится в бездну абсурда!

Но её голос был больше, чем просто отчаянный крик. Магия, древняя и мощная, проснулась внутри неё. Я почувствовал, как от Клавданастасии исходят волны энергии, пронизывая зал. Её браслет вспыхнул, и вокруг неё начали образовываться полупрозрачные голубые ленты света, которые стремительно переплетались в изящные узоры, словно напоминая о её родовой магии.

— Она снова это делает… — пробормотала Милена, не скрывая лёгкого раздражения. — Показательное выступление, как обычно.

Нейросетка: «Ох, вот и родовая магия на сцене! Давайте посмотрим, как Клавданастасия „спасает мир“. Спойлер: будет пафосно!»

Но эффект был мгновенным. Барон Штольц, который ещё секунду назад стоял с выражением лёгкого презрения, вдруг замер. Его шляпа вновь слегка съехала на бок, как будто даже она решила отдать должное происходящему.

— Что это за новая уловка? — пробормотал он, едва слышно, хотя его голос всё ещё звучал с той самой театральной надменностью.