Махнул Гере и обернулся к закрывающей руками грудь важной персоне — надо же, какая стеснительная. Маечка облегающая, но облегать там особо и нечего, смысл закрываться? Жестом я подозвал девушку подойти ближе, вот только Гера уже схватился за накрытый одеждой кусок колючей проволоки, подтянулся подпрыгнув и перевалился через забор. Хорош. Он парень спортивный, да и сумрак нам дополнительные силы дает, так что получилось у него легко и красиво, почти не порезался.

— Ты куда? — удивился я.

— Давай за мной, пусть эта мразина там остается! — заорал Гера с истеричными нотками.

Он парень не только спортивный, но и внешности выдающейся — на плакаты даже попадал пару раз еще до нашего победного шествия. Но сейчас вся его броская плакатная мужественность ушла, в искаженном лице какие-то крысиные черты даже появились.

У него конечно есть причины не испытывать симпатию к девушке, но — на мой взгляд, неправильный с его стороны поступок, тем более некритичный к результату. Не став тратить время — группа демонов уже близко совсем, я повернулся к важной персоне. Тупить она не стала и наступив мне на плечо как Ушан недавно, перелетела через забор. Я перебрался следом, торопясь и не слишком заботясь о сохранности шкуры — после того как здесь ползали Гера с Ушаном, тряпки на колючей проволоке разошлись, и я ощутимо порезался.

Отбежав от забора, мельком глянул, как в металлическую сетку один за другим врезаются демоны, глядя на нас черными глазами, скаля острые зубы. Они заметно прогрессируют — в салоне самолета были просто зубастые организмы, а здесь и сейчас уже опасные твари. Еще пару минут, и возможно через забор перепрыгнуть могут.

Отвернувшись от них, я взмахом руки поманил остальных за собой, по служебной дороге побежав к широкому шоссе неподалеку.

— Гера, ты мудак! — сообщил я товарищу мимоходом.

Еще одна стометровка и перескочив невысокое ограждение, я первым выскочил на трассу. Рядом с нами несколько машин — побитых об ограждение, к стеклам изнутри прижимаются обратившиеся пассажиры. Накрывший землю купол сумрака застал многих в движении, и машины теряли управление, сталкивались, вон неподалеку пара перевернутых.

— Туда! — крикнул я, заметив на съезде-стоянке неподалеку потрепанный грузопассажирский Валдай с манипулятором в кузове. То, что надо, тем более что стоит он с открытой дверью, а рядом не видно никого.

Видимо, сумрак застал водителя вне машины, и он ушел к виднеющейся неподалеку стоянке грузовиков. Внимательно осмотрев салон — убедившись, что никто между сиденьями не притаился, я запрыгнул на водительское сиденье. Зажигание включено, огоньки горят. Выключил, зажал тормоз и вдавил педаль сцепления, повернул ключ — бодро затарахтев двигателем, грузовик сразу завелся.

— Садимся, поехали! — высунулся я в открытую дверь.

Заметно окровавленный Виталик — прилично он о колючку порезался, потянул за собой бело-розовую тян, оббегая машину, важная персона подбежала ко второй пассажирской двери с моей стороны, взялась за ручку. Открыть не успела — Гера вдруг схватил ее за затылок и два раза что есть силы впечатал лицом в стекло. Вошла хорошо, смачно — так, что разбитые нос и губы аж чавкнули кровью. Во время второго удара он ее отпустил, и она отшатнулась, попятившись назад. С ускорением — прямо в лицо ей прилетел удар ногой. Гера широко шагнул и замахнулся снова, но я уже был рядом и ударил ему по ноге, сбивая замах и следом отталкивая. Неловко взмахнув руками, Гера пробежался боком и приземлился на задницу, одновременно грязно ругаясь — спрашивая меня, что я вообще сейчас сделал.

— Это ты что творишь, придурок?

Разъярённый Гера — видимо, злость при взглядах на золотую девочку в нем копилась с момента выхода с самолета, вскочил и попытался на меня замахнуться. Я уклонился, кулак свистнул совсем рядом с лицом, но продолжения не последовало — Гера уже отлетел сразу метров на пять, покатившись еще дальше вниз, по траве в канаву. Виталик, когда нужно, умеет быть быстрым — а его сто тридцать килограмм массы весомый аргумент, против которого Гера оказался бессилен. Ушан его даже не бил, просто пузом оттолкнул.

— Гера, ты дурак? — спросил сипло дышащий после ускорения Ушанище.

Гера уже поднялся на колени, стоя в грязевой воде канавы и не обращая внимание на текущую с волос мутную воду. Выглядит так себе, где только тот яркий юноша с рекламного плаката.

— Эта! Тварь! — Гера от злости слов не находил, показывая на недавно такую важную персону. Она сейчас, закрыв окровавленное лицо руками и свернувшись на земле калачиком, казалась совершенно беззащитной. Особенно почему-то я обратил внимания на грязные содранные коленки — это когда мы с ней по бетонке катились, похоже.

— Макс! Ты! — поднимаясь на ноги, показывал пальцем Гера уже в меня. Похоже, ярость просто отняла у него способность мыслить связно.

— Гера, ну сели бы в машину, плюнул бы ей в лицо, сказал бы голосом! Ломать зачем?

— Потому что тварь! Мразина!

— В руки себя возьми, истеричка! — уже не выдержал я.

— На шкуру друзей меняешь?

А то ты мне прямо большой друг? — хотел я спросить товарища по команде, из-за наглости и глупости которого я вместе с ним в неприятную ситуацию в общем-то и попал.