Не случайно символом мира и дружбы стала птица. Птицы летят над всем миром, птицы не знают границ.

Два раза в год — осенью и весной — для Америки и Канады наступают журавлиные дни.

Одиннадцать лет назад один летчик, пролетая над лесами Канады, заметил на поляне каких-то больших белых птиц.

Летчик сообщил о своей находке ученым.

Они прибыли на место происшествия и, летая на вертолете, наблюдали за птицами.

Неужели это журавли-кликуны? В Западном полушарии их считали вымершими.

Великолепные белые птицы. Два метра размах крыла!

Ученые пересчитали журавлей. Их было тридцать три на весь материк.

Тридцать три журавля-кликуна, тридцать три бродяги, которые гнездятся в лесах Канады в восьмистах километрах от Полярного круга, а на зиму летят за 8000 километров в Америку в штат Техас.

И две страны — США и Канада — заключили договор дружбы, чтоб сберечь своих последних журавлей-кликунов.

Когда начинается осенний и весенний перелет, летящих журавлей показывают по телевидению.

О журавлином маршруте пишут в газетах, напоминая охотникам, что стрелять этих редких птиц запрещено.

Диктор сообщает по радио последние новости:

«Сегодня журавли-кликуны пролетели половину пути. Погода благоприятствует перелету. Летят журавли, летят журавли!»

Когда люди видят в весеннем небе пролетную стаю, они думают о верности родине, о доме, о радости иметь семью.

Птицы летят вить гнезда.

Как ни хороши теплые края, птицы не останутся на чужбине.

Как ни трудна дорога, птицы летят домой!

Когда люди видят в осеннем небе пролетную стаю, им немного грустно. Никто не любит провожать. И люди желают птицам:

— Счастливого пути, журавли! До новой встречи весной!

Для одних птиц юг — это Африка, для других птиц юг — это средняя полоса нашей страны.

Осенью к нам прилетают с севера щуры, свиристели, пеночки, чечетки, снегири.

Надо их встретить по-хорошему. Надо помочь синицам и щеглам, которые живут у нас круглый год. Ты хотел бы иметь друга, чтоб с ним посоветоваться, — запишись в детскую секцию Общества охраны природы, и у тебя будет много друзей.

Если место для птичьей столовой найдено, нужно заранее с осени походить по лесу, по пустырям, чтоб запасти для снегирей рябину и летучки ясеня, для щеглов головки репейника, для чечеток веники лебеды.

И у себя дома, на балконе или за окном, устрой сам хотя бы маленькую кормушку для синиц.

У птиц зоркий глаз — они увидят, а прилететь синицы могут и на городской двор. Синицы храбрый народ.

Если ты подвесишь на нитках кусочки несоленого сала, — это хорошая приманка. Сало — лакомство для синиц.

Если ты принесешь крошки белого хлеба, синицам они не достанутся, их склюют воробьи. Синицы будут только издали поглядывать, как обедают воробьи.

Тут надо схитрить, чтоб воробьи не вытеснили синиц.

Насыпь в кормушку подсолнухи, семена арбуза и тыквы. Синицы их ловко щелкают, а воробьи не могут расклевать.

А как же быть с воробьями? Стоят ли они того, чтоб зимой им бросали крошки, или нет?

Я знаю в Москве художника, который подобрал на улице замерзающего воробья с перебитой лапой и принес к себе домой.

Лапка не прижилась, и художник своими искусными руками сделал одноногому воробью крохотную деревянную ногу.

Весной воробья выпустили во двор. Он лихо скакал на своей деревянной ноге, распугивая других воробьев.

Может быть, художник зря помог воробью?

В Китае их вовсе истребили, считая вредными. Да и в Америке жалуются на воробьев.

Есть домовый воробей и есть полевой воробей. В поле воробьи выклевывают зерна из колосьев пшеницы, овса, ячменя, нападают на коноплю.

А в городе не сеют ни овес, ни ячмень, ни пшеницу. В городе воробьи подбирают зерна и крошки, какие найдут на дороге, изредка ловят насекомых в садах.

Горожане привыкли к своим воробьям, им без воробьев даже скучно.

Раньше в Америке не было воробьев. Их привезли в клетках переселенцы из Англии.

Привезли потому, что в чириканье воробьев им слышалось что-то родное. Город для них был не город без воробья.

И правда! Трудно представить себе музыку весны в городе без звонких, веселых воробьиных голосов.