С опаской оглядываюсь через плечо. Там, мирно посапывая, спит полностью обнаженное тело, гордо подставив мне на обозрение свой зад. Поднимаю с пола его футболку и прикрываю упругие мужские ягодицы.

Я ж теперь эту картинку из своей памяти никогда не вытравлю!

Встаю и начинаю искать свои вещи, стараясь больше не смотреть на парня.

Уж больно он… вкусный…

Свое платье нахожу около дверей, а туфли на столике под боксерами парня. А лифчика нигде не видно.

— Чёрт, черт, черт… — продолжаю повторять я, осматривая випку. — Как я могла до такого допиться?

Тихо выскальзываю из випки, а потом и из ночного клуба. Я и так на дне, так что укоризненный взгляд администраторши меня даже не задевает. Количество и мощность звуков на улице эхом отражаются в висках. Пока жду такси, замечаю байк Зорина на стоянке. И картинки вчерашнего вечера сами собой всплывают перед глазами.

В клуб мы с Богдановой добрались на такси. Но в нашей випке в «Фараоне» как обычно уже восседала мажорская банда с владельцем клуба во главе и три нимфы развратной наружности. Каждой мужской твари по бабе: Гордею, Янчику и Роме. Дема ждал свою Катюху, а меня не ждал никто. Ни Громов, ни Зорин не появились. Но появился поднос с шотами, который помог снять напряжение мне и подруге. Я запивала отсутствие двух парней, а подруга присутствие и тоже двоих. После третьего Катюхиного шота, а моего не знаю какого (ведь у меня не было парня, чтобы их считать), Дема отправил нас на танцпол.

И вот тут — супер приз на барабане!

А точнее, Зорин с какой-то дурой в красном платье зажимается на танцполе.

А у меня паника. Разрываюсь. Вроде уже достаточна пьяная и смелая, чтобы подойти, а вроде бы гордая и еще не настолько пьяная, чтобы подходить первой, да еще когда он с другой.

— Насть, — толкает в бок подруга. — Трек улет. Пошли танцевать.

А потом — бум! И наши с Зориным взгляды встречаются. Он что-то шепчет своей партнерше на ушко, и та уходит. А я уже скорее ради принципа стою, впялив в него свой взгляд. Раньше его взгляд для меня был чистый кайф, а сейчас раздрай и смущение. Он постыже гуляет глазами по моему телу, задерживаясь на самых открытых и откровенных местах. Я ни недотрога и моё ярко-красное платье лишь этому подтверждение. Но под его взглядом я краснею. Не от смущения. Щеки горят от разливающейся по телу волны злости и возмущения. Потому что меня рассматривают как товар. Равнодушно, оценивающе и высокомерно. Скручивает от обиды и разочарования. И мне бы забить на него и пойти танцевать, но я не двигаюсь, смотрю и жду чего-то.

Ну же, Зорин, прояви себя!

И он проявляет. Проходит мимо меня, медленно скользя по мне взглядом. Подходит к Кате и, как обычно, целует в щеку. Подруга отстраняется и косо смотрит на меня. А я жалею, что ей рассказала. Сейчас не только мне неловко, но и ей. Готова под землю провалиться, когда Катюха убегает к Деме, а мы остаемся с Ником один на один.

— Ну что, Божья коровка? Потанцуешь со мной.

— Нет, — заявляет голос за моей спиной.

Мужские ладони ложатся мне на бедра и рывком притягивают к себе. Пытаюсь обернуться, возможно даже вырваться из хватки, но тот, кто позади, не позволяет. Я знаю, кто за спиной. Кто сейчас сто процентов убивает Зорина взглядом. Кто обдает мое тело теплом, нос — запахом знакомого парфюма, а ухо — диким рыком:

— Даже не пытайся, Царёва. Я тебя не отпущу, — губы касаются моего уха. Терпко. — Если только для того, чтобы выбить пару зубов твоему школьному другу.

Слушаю голос Зверюги, ощущаю его касания, но смотрю на Ника. И вот сейчас мне хорошо. Я под защитой. Я не злюсь, не робею, не смущаюсь. Я расслабляюсь. С ним за спиной я уверенная, сильная. А еще желанная. Его руки нагло скользят вдоль моих ног, слегка задирая подол платья, безоговорочно доказывая, кому я принадлежу. И в этот самый момент мне не хочется рушить эти доказательства.

Самодовольно улыбаюсь Нику и поворачиваюсь лицом к Зверюге. Кольцо его рук смыкается на моей талии. Теперь я спиной чувствую взгляд Зорина, но он так несущественен по сравнению с огнем, которым меня опаляет Стас. В глазах ярость. На губах хищный оскал. По телу электрический разряд. И всё это пока не в мою сторону. Но я уже содрогаюсь, боясь, что ждет меня, когда Зверюга закончит с Ником.

Стас и Настя

— К тебе приехали… — сказала мама, зайдя в мою комнату.

— Кто? — подскочила я с кровати, на которой валялась уже два дня.

— Твой Зорин, — недовольно выпалила родительница. — У тебя две минуты привести себя в порядок. Я прикажу охране впустить его. Пять минут — и он должен уехать отсюда и больше здесь не показываться. Обдумай, что ты ему скажешь. И без глупостей. Отца и так не порадует его приход и моя помощь тебе. Не усложняй мою жизнь. И не навлекай еще большие неприятности на свою голову. Отец пока не решил, что с тобой делать. Будь послушной, Насть.

Два дня назад возле универа меня ждал мой охранник дядя Саша.

— Анастасия Эдуардовна, ваш отец приказал привести вас домой, — ошарашил он меня.

Между мной и отцом была договоренность: я не подрываю его карьеру своими скандальными выходками, он не вмешивается в мою жизнь. Этой договоренности уже больше года. Отец отослал уже давно своих людей от меня, так что приезд дяди Саши с еще двумя охранниками не сулил ничего хорошего. А для безобидного разговора есть телефон.

Меня сковал страх. Арест в комнате без телефона и интернета — самое безобидное, что рисовало мое воображение. Отец суров, а мама всегда на стороне отца. Поэтому нужно готовиться к худшему.