– Ха! Этот алкаш? Зачем? Дачу его нашу заставишь вскопать?

Нет, если Серый столько вопросов задает, то как я объясню это Алёне? Это задача какая-то совсем уж нетривиальная выходит. Впрочем, может, брата она и послушает.

– Тот, кто за всем этим стоит, я думаю, обязательно за ним придет. Вот тогда я и возьму его. А пока его надо спрятать, так, чтобы ни одна живая душа не знала. У вас там соседи по даче кто?

Андрей пожал плечами – мол, соседи как соседи.

– С одной стороны лес, а с другой семья какая-то участком владеет. Не знаю, кто такие, мы там редко бываем.

– Ладно… Так что насчет Алёны? Поможешь ее обработать?

– А то! Конечно, помогу. С тебя мороженое.

– Друзья всегда помогают бесплатно. А напарники – тем более, – подмигнул я.

– Так я просто попросил. Не за услугу, а по-дружески.

– Возьми трешку, – я протянул купюру. – И купи Мухтару ливерной колбаски. Себе эскимо. А сдачу себе оставь.

– Спасибо, Саныч, – благодарно выдохнул Серый.

Видимо, Алена карманными деньгами его совсем не баловала, возможности такой не имела.

– А колбасу какую купить? – уточнил Серый. – В универсаме-то два вида ливерной продается.

– По рубль двадцать которая. Она всегда в наличии есть.

– Это которую «собачья радость» называют? – ухмыльнулся тот.

– Её самую. Ему она и правда в радость, сегодня он заслужил.

Отправив Серого и Мухтара за мороженым, за колбасой и на речку, я переоделся в гражданское и направился к Пистону.

Квартиру его нашел без труда, хоть и ни разу у него не был. Адрес его я давно держал у себя в блокноте на всякий случай. И вот этот случай настал.

Оказалось, что он живет один в относительно новой кирпичной трехэтажке, хотя я хорошо помню – всё говорил про каких-то женщин в разговоре.

Несмотря на рабочий день, Пистон оказался дома.

– О, привет, Начальник… – испуганно вытаращился он на меня.

– Привет, предатель, – ухмыльнулся я. – Чего встал в проходе? В квартиру не приглашаешь.

– Да, конечно, заходи, Начальник, – Пистон попятился в прихожей, впуская меня внутрь.

Я вошел, хотел поначалу даже не разуваться, ведь ожидал увидеть в квартире что-то вроде бичевника, ну или, по крайней мере, срач знатный, как у среднестатистических алкашиков. Но, оглядевшись, с удивлением обнаружил, что линолеум чист. Обои простенькие, но временем не покороблены, тараканами и мухами не загажены. Потолок сверкает белизной известки. На потолке плафоны и пластмассовая люстра в комнате, а не голые лампочки, свисающие на заскорузлых проводах, как я ожидал увидеть. В общем, обычная однушка со старенькой, но приличной мебелью и даже с цветным телеком, транзисторным приемником и холодильником «Бирюса». Последний показался мне и вовсе новым.

Раз такое дело, я разулся и только тогда прошел в комнату. На комоде телевизор «Рубин» – этак по-советски накрыт плетеной паутинкой из белых, как иней ниток.

У стены диван, застеленный пледом в распространенную рутинную клетку, на окне – мясистый фикус, на стене цокают ходики с маятником. Ну никак не подумаешь, что здесь проживает алкаш. Или хотя бы вообще мужик. Скорее, женщина. А еще скорее – бабушка. Не хватало еще жирного рыжего кота на диване и чая с малиновым вареньем.

– Не понял, Пистоша, – я удивленно озирался. – Это твоя хата?

– Моя, Начальник, моя, – гордо кивал тот.

Увидев, что бить и ругать я его вроде не собираюсь, он немного расправил крылышки, которых у него раньше и не замечалось.

– И за какие-такие заслуги, – вызнавал я, не тратя времени на реверансы, – тебе отдельная хата досталась? Ты нигде не работаешь, пьешь… И еще вопрос – живешь ты на какие барыши?

– Так я бутылки сдаю, ага, мне хватает…

– Ты мне тут фуфло не вкручивай, говори, чья хата! – поднажал я.

– Моя, правда моя. Прописку могу показать, от бабки она мне досталась. Помёрла недавно Агриппина, вот и свезло мне.

– Ясно… И давно помёрла?

– Второй годик пошел…

– А живешь на что? Опять же смотрю, и телек у тебя, и холодильник имеется. А это что такое? Ба! Да это же телефон!

Я поднял трубку, оттуда полился непрерывный гудок.

– Он еще и работает? А кто абонентскую плату вносит? С бутылок-то не разбежишься слишком. Это же сколько пить надо, чтобы на сдаче стеклотары заработать можно было?

Я спрашивал у него это не как мент. Мне надо было знать, чем этот гаврик живёт.

– Дык я не свои бутылки сдаю, Начальник! – зачастил тот. – Я по городу собираю. В мусорках выискиваю, особенно на площади и в парке – чебурашки хорошо идут. Там они, бывает, целыми стаями попадаются. Ну и колымлю иногда, конечно. Вот сезон был – на дачах да на огородах землю копал, картошку садил. Там, конечно, в основном бутылкой расплачиваются, но когда водки много, то она и мне такой же товар – ее же и на картошку, и на сало, да на что угодно обменять можно. Водка же у нас – считай вторая деньга, наравне с рублем, а то и лучше. За водку дефицит можно взять, а за рублики – хреночки. Только что зарплату водкой не выдают, вот и вся разница.