Только работы бы лишился, тем более что я вычислил, с кем приперлись тугосисые работницы рта через три столика от моего, почти в центре зала, компания братвы шоу-биза сдвинула вместе столы и теперь гуляла, обхаживая девочек из какой-то группы.

Учитывая, что две оставшиеся были точными копиями двух, стоящих и пялящихся на меня, становилось страшно если не за их тела, то за нашу эстраду – в целом.

Две девушки еще минуту обсуждали меня при мне, но, как и две мартышки в обезьяннике, быстро устали от этого дела и вспомнили, куда же направлялись.

Надеюсь, не обоссуться по дороге, а то с их лицами анекдоты начинают казаться совсем не смешными.

Едва красавицы недописанные свалили в женскую комнату, ко мне быстро подкатил Сергей и, сменив пустую пепельницу, оставил записку, развернув которую обнаружил номер телефона, явно написанный женской рукой.

Чувствуя подвох, сжег салфетку в пепельнице и вновь начал считать красные вспышки.

Сбившись на третьем десятке за минуту, потребовал счет и, пройдя по залу, вызвал лифт, намереваясь хоть спуститься по человечески!

Не свезло – поддатая компания певуний и их ухряжоров, так же решили покинуть заведение под открытым небом и теперь, с хохотом, переходящим в ржач, отталкивали меня от лифта, наивно полагая, что я дам повод на драку и они продемонстрируют свою крутизну.

Ага, делать мне нечего, письками меряться в любимой кафешке!

Пропустив вперед буйную компанию, впрессовавшуюся в лифт, провел ногтем по шее и поднял руку в прощальном салюте.

Девушка-брюнетка, в минитанцевальном наряде и не смытом сценическом гриме, единственная, кто заметил мое жест и даже слегка побледнела.

Закрывшаяся дверь лифта отрезала меня от ее испуга и я отступил в тень, вновь растворяясь во тьме.

Стропа кабинки громко щелкнула, выбивая только что закрывшуюся дверь лифта, затем еще и еще треск и вот уже кабинка летит с сорокового этажа вниз, навстречу отсутствующим пружинам безопасности, теряя так и не закрепленные башмаки экстренного торможения.

Идиллия распиздяя!

Собравшись на тротуаре, напротив входа, смотрел, как суетится народ, как подлетела, в кои-то веки за пару минут, новенькая «Скорая», а следом замигали маячки полиции, оглашая спящие улицы своими сиренами.

Вновь истаяв, пробрался ближе к лифту.

Адское месиво!

Даже и не поймешь, сколько тел в развалившейся кабинке, но вот одно, к моему удивлению как раз давешней испуганной брюнетки, даже и не сильно помято.

Личико тоже уцелело, а вот переломы, увы, «не совместимые»…

К моему удивлению, брюнетка закашлялась и открыла глаза.

Даже такая, переломанная, сплющенная и явно испытывающая совсем не детскую боль, брюнетка оказалась реальным бойцом!

Пока народ отвлекался, считая количество ног и рук, туманом скользнул к девушке и без сожаления влил в нее тот остаток сил, что всегда держу в виде НЗ, для себя лично.

На ноги это ее мгновенно не поставит, но вот дожить до операционной запросто позволит.

А если все пойдет по моему плану, то и операционная ей не понадобится.

Иногда ведь надо делать добрые дела!

Это я не об уничтожении бандюганов, разумеется, хотя, именно это делать мне нравилось больше всего!

Я забился в темный уголок, одной частью наблюдая, как полиция и скорая вытаскивает из лифта тела, сортирует их по степени побитости и складывает в рядок, упаковывая в черные пакеты.

А вот вторая моя часть принялась напоминать, как я до жизни такой докатился…

… Тот, кто перенес врачебную комиссию в этот район, совсем не знал этот район! И пусть он неофициально назывался «52-м районом», а официально – районом «имени Октябрьской революции», но жители окрестностей иначе чем «сучаринск» его не называл.

С виду – спальный район от завода, а в реальности – рассадник молодежных банд, каждая из которых хвасталась исключительно жестокостью.

И вот теперь я здесь прохожу освидетельствование, что не гожусь к службе в рядах Армии, защищающей мир и порядок на всем белом свете!

И полбеды на это освидетельствование, главное, что все документы уже давно проштемпелеваны, а меня все не вызывают и не вызывают!

Поиграв с замком рюкзака, мысленно распростился с идеей успеть пофотать местный, ужасно заросший и оттого такой привлекательный, парк!

– Сергеев! – Совсем не молодая и точно не симпатичная медсестра высунула голову в дверь и выкрикнула мою фамилию, наконец-то прекращая эту пытку.