Тяжелая ладонь опускается мне на поясницу.

Я подпрыгиваю, бросая взгляд на Люка, когда вырываюсь из его хватки.

— Что ты делаешь?

Его ухмылка становится волчьей.

— Теперь весь дом в нашем распоряжении.

У меня отвисает челюсть. Он не может быть серьезным. Наши родители буквально все еще в поле зрения, мы только что узнали, что являемся сводными братом и сестрой, а он намекает, что мы должны вернуться в его дом, чтобы потрахаться?

Может, это его безумное чувство юмора. Вот что происходит, когда ты подсаживаешься к парню, которого совсем не знаешь, будучи навеселе. В постели он кажется тебе греческим богом, играет на твоем теле, как на пианино, словно маэстро, но, когда на следующий день ты просыпаешься трезвой, а он открывает рот, ты понимаешь, какая это была огромная гребаная ошибка.

Вот только я не могу выбросить из головы ту версию Люка Валентайна. Версию, где он был таинственным мужчиной в моем гостиничном номере, а не моим новым сводным братом. Я все еще фантазирую об этой его версии, все еще прокручиваю в голове события прошлой ночи, даже если мне не следует этого делать.

На тот час он был в некотором роде мужчиной моей мечты. Он определенно был им.

Но потом Вселенная вылила на меня ведро ледяной воды и разбудила к чертовой матери.

— Ты пропустил вчерашний разговор, в котором мы узнали, что теперь мы родственники? — Я машу нашим родителям, пока они не исчезают за воротами проверки багажа.

Мой желудок скручивает. Не считая незнакомцев, мелькающих мимо, я теперь совершенно одна с Люком.

Он закатывает глаза, и я ненавижу то, что каждое его движение сексуально. Нет, он не сексуальный. Это не так.

— Мы не росли вместе.

Боже мой. Серьезно? Вот где он подводит черту? Я разворачиваюсь на каблуках и направляюсь к выходу, готовая добраться до Университета “Даймонд”, перевезти свои вещи в общежитие и держаться как можно дальше от своего сводного брата.

— Это все равно неправильно.

— Едва ли. — Он прямо рядом со мной, его походка непринужденна, пока я несусь к выходу. — Тогда свидание. Я отвезу тебя туда, куда ты захочешь.

Идиотская часть моего мозга смягчается от его предложения. Но я отмахиваюсь.

Меня нервирует то, как легко он поспевает за мной. Как будто, если я попытаюсь убежать от него, он поймает меня в мгновение ока.

— Даже если бы это не было ошибкой, я не собираюсь рисковать тем, что меня отправят обратно в Уэйкфилд.

От этого дерзкая ухмылка сползает с его лица.

— Почему? Я думал, ты сказала, что теперь в безопасности.

Я не уверена, как много наши родители ему рассказали. Очевидно, если он спрашивает, значит, знает не так уж много, и мне не очень хочется пересказывать все заново. Я вообще предпочитаю не думать об этом. Синяки на моем теле — и так достаточное напоминание.

— Давай просто перевезем мои вещи в общежитие, и тогда тебе больше не придется беспокоиться обо мне.

Он будет занят своими занятиями и расписанием, и мы сможем избегать друг друга. Притвориться, что прошлой ночи никогда не было. Что мы не совершили худшую ошибку в нашей жизни.

Как только мы выходим из аэропорта под яркое январское солнце, Люк останавливает меня, и жесткие черты его лица остаются несправедливо красивыми в ярком свете дня.

— Я всегда буду беспокоиться о тебе.

Напряженность в его взгляде заставляет мое сердце учащенно биться.

— Почему? Ты меня едва знаешь.

— Потому что теперь я твой старший брат.

В машине мои напряженные мышцы слегка расслабляются, потому что Люк держит свои огромные, покрытые венами руки при себе. Но одна из них всю поездку лежит на ручке переключения передач, всего в нескольких дюймах от моего бедра. К счастью, из-за зимней погоды я одета в джинсы, свитер и толстое пальто. Никакой открытой кожи, которая могла бы соблазнить его.

Не то чтобы его могла соблазнить сводная сестра. Мы договорились о сексе на одну ночь. Разве большинству парней из колледжа не надоедает девушка после того, как они ее трахнут? Особенно таким красавчикам, как он, которые привыкли получать любую девушку, какую захотят. Может, он флиртует, просто чтобы поиздеваться надо мной?

Я пишу маме, чтобы отвлечься от удушающего присутствия моего сводного брата. Сегодня у нее смена в десять утра, и кто знает, не забыла ли она завести будильник.

Сиенна

Ты проснулась?

Подбросили папу и его жену в аэропорт. Сейчас направляюсь в кампус.

Несмотря на то, что новые отношения отца не зависят от меня, меня гложет чувство вины за то, что я упомянула маме о его новой жене. Болезненное напоминание о том, что он не только бросил ее, но и нашел другую. А она по-прежнему одна.

Пока я жду, набираю сообщение для Десятого.

Сиенна