Я стискиваю зубы. Я не хочу оставлять Сиенну в баре одну, но прямо сейчас Дэмиен нуждается во мне больше, чем она.

— Не пей ничего, что тебе предложат, — предупреждаю я ее, прежде чем последовать за группой на улицу.

На холоде рыжеволосая девушка дрожит в своей крошечной юбке и топе, в то время как парни размахивают кулаками и с тошнотворным звуком наносят друг другу удары по рукам и челюстям. Дэмиен достаточно пьян, чтобы разозлиться, но не шатается, как его противник. Ему не нужна моя помощь, и я не стану вмешиваться, чтобы не ударили локтем в живот или кулаком в лицо, если это не нужно. Хоккейные схватки и так тяжелы для организма — мне не нужно ввязываться в драки и вне льда.

Как только чувак уложен, рыжеволосая вцепляется в руку Дэмиена. Он стряхивает ее. Уже потерял интерес.

Я хлопаю его по плечу, когда он направляется к двери.

— Ты в порядке?

— Отлично. Костяшки почти не болят.

Когда мы возвращаемся, нас встречает громкий взрыв смеха, перекрывающий грохочущую музыку. Я бы узнал этот высокий, музыкальный смех где угодно.

Кто, блядь, заставляет ее так смеяться?

Глава 11

Сиенна

Нокс практически пускает слюни от самого развратного платья, которое Вайолет и Джульет вытащили из моего шкафа.

Сегодня вечером Джульет — готическая принцесса в короткой черной юбке и топе, который едва ли можно назвать таковым, так как он опускается лишь чуть ниже ее груди. Колготки с узором из роз облегают ее ноги, и все, что ей нужно для завершения образа, — это корона из оникса. Вайолет сменила длинную струящуюся юбку на греховное красное платье, облегающее каждый ее изгиб. Уэс одобрил, я уверена.

Хотя сначала я протестовала, потому что не хотела знать, как отреагирует Люк, увидев меня в этом платье, я рада, что они подтолкнули меня надеть его. Как только Люк вышел из бара с Дэмиеном, Нокс прибежал ко мне.

— Сиенна ждет тебя! — Он сияет, прислоняясь к стойке рядом со мной, так близко, что я ощущаю запах его тяжелого одеколона. Его мальчишеское лицо уже раскраснелось. От алкоголя или от танцев, я не уверена. Может быть и от того, и от другого. — Поняла? Сиенна ждет тебя? Как Вена жд…

Я смеюсь.

— Поняла.

Я делаю еще один глоток воды из своего стакана. Меня не должно трогать, что Люк заказал мне воду после того, как заметил, что сильно я вспотела на танцполе.

Я болезненно осознаю его отсутствие и то, что он может вернуться в любой момент, пока Нокс рассказывает мне уморительную историю с их вчерашней тренировки. Я хватаюсь за живот, потому что от смеха у меня болят мышцы пресса, пока кто-то не дергает меня за руку.

— Пошли. — Люк отрывает меня от Нокса, его челюсть тверда, а серые глаза сверкают. — Мы едем домой.

— Не будь таким, Валентайн, — протестует Нокс.

— Отпусти меня! — Я пытаюсь вырваться из его хватки, но это все равно что сражаться с камнем.

Когда он тянет меня к двери, я ловлю взгляды своих друзей. Вайолет машет, и Джульет одними губами просит меня написать ей.

Я обязательно напишу ей, чтобы она приехала и спасла меня оттуда, где Люк планирует меня запереть.

Как только мы оказываемся на улице, морозный январский воздух пронизывает меня до костей. Мне наконец удается вырваться из его железной хватки и прижать руки к своему дрожащему телу.

— Какого черта, Люк?

Он поворачивается ко мне.

— Зачем ты связываешься с парнями, которых едва знаешь?

Его резкий тон на мгновение выводит меня из себя. Но кто он такой, чёрт возьми, чтобы судить, с кем я связываюсь? Не то чтобы я вообще связывалась с Ноксом. Мы буквально просто разговаривали. Я не обязана давать Люку Валентайну какие-либо объяснения. Я прищуриваюсь, глядя на него, хотя мои зубы стучат.

— А зачем ты связываешься с девушками, которых едва знаешь?

Он гребаный лицемер, учитывая, что переспал со мной в ту ночь, когда мы познакомились.

— Я этого не делаю. — Он подходит ближе, и я вынуждена поднять подбородок, чтобы встретиться с ним взглядом. Но я не отступаю. Не в этот раз. Я больше не позволю своему сводному брату запугивать меня.

Когда Люк последовал за мной в гостиничный номер, я решила, что секс на одну ночь для него — обычное дело. Мне и в голову не пришло, что мы оба ведем себя не в соответствии с нашими характерами.