— Нужно напоить лошадей.

Спорить с этим никто не стал, они пустили лошадей к берегу, а когда вышли к воде, Шрам сообщил:

— Паром…

На мели неподалеку от берега, в тени кустистой косы действительно стоял паром. Его центральный столб с колесом, с намотанными на него обрывками каната, был повален. На досках кое-где были видны зеленоватые следы крови ящера.

Ягрр Фру плеснул себе в лицо водой и утерся рукавом. Увязая в донном песке при каждом шаге, подошел к парому. Шрам проследовал за ним, на ходу разбив булавой голову дремлющего на мелководье крабоида. Забрался на палубу. Осмотрелся.

— Значит, их прибило к берегу здесь… — почесал затылок Ягрр Фру.

Шрам кивнул.

— Держу пари, что с парома они сошли только на рассвете, — сказал он. — Я бы на их месте так и сделал. Ночью, на равнине… — он поморщился, качая головой. — Нет, я бы не рискнул… Но куда они направились — вот в чем вопрос.

Ягрр Фру повернулся к берегу и пальцем показал на торчащую на горизонте горную вершину.

— Это Бод-а-Рурк… — прорычал он. — Крос-Бод отсюда в трех днях пути, им больше некуда пойти. Лошадей у них нет…

Шрам спрыгнул с парома в воду. Быстро направился к берегу, высоко задирая ноги.

— Мы догоним их еще до захода, — вспенивая воду, заверил он Ягрра. — Надеюсь, к этому моменту ты нам расскажешь, что за карту прячет от тебя эта девчонка…

Кэндер Фогг бросил обгрызенный рыбий хребет в костер, утер губы рукавом и смачно рыгнул. Потом упал на спину, замер в крайне неудобной позе и сразу же захрапел.

Ру покосилась на него, ковыряясь большой рыбьей костью в зубах.

— Можно уйти прямо сейчас, — предложила она. — Он шустрый, шансов добраться до Крос-Бода не очень мертвым у него много.

— Я все слышу! — сказал Кэндер Фогг, при этом не открывая глаз и даже не прекращая храпеть.

— Тебе тоже лучше отдохнуть, — посоветовал Крас. — Мы будем идти через лес до самого вечера. Последняя часть пути пройдет по скалам.

— Почему? — спросила Ру.

— Что — почему?

— Почему — по скалам? Куда мы идем, Крас Муун? Уж если мы сидим вместе у этого костра, то может ты поделишься со мной своими планами?

— Не вижу смысла… — Крас прислонился спиной к дереву, поерзал, устраиваясь поудобнее, и закрыл глаза.

— А смысл в том, господин метентар, что в любую минуту любой из нас может стать обедом какого-нибудь древесного ящера, или еще какой твари похуже. И если уж этому суждено случиться, то я хочу хотя бы знать, во имя какой такой великой цели я — Ру Лии из Снау-Лисса — должна стать частью Единого Разума в самом расцвете сил. Такой смысл тебя устроит?

Крас открыл один глаз и покосился им на Ру. Вздохнул и снова закрыл.

— Я иду в Айли-на-Скалах, если тебе это о чем-то говорит, — сказал он.

Ру это ни о чем не говорило.

— Что такое Айли-на-Скалах? — спросила она.

— Это поселение на Мшистых Вершинах, что в глубине этого леса.

— Никогда о таком не слышала.

— Ты много о чем не слышала.

— Зачем тебе туда идти?

— Там мой дом. Там осталась моя семья.

— Семья?! — Несколько секунд недоуменной тишины. — У тебя есть семья?

— Мне уже тридцать три года, любопытная неандерша. Разумеется, у меня есть семья! И странно, что ты сама до сих пор не удосужилась ею обзавестись.

Ру насупилась.

— Неандеры живут почти вдвое дольше людей, — сказала она. — У нас не принято так рано заводить семью… И что — у тебя и дети есть?

— Один, — кивнул Крас. — Малышка До.

— И… жена тоже есть?

— Лата… У нее светлые волосы и глаза зеленого цвета. Больше ни у кого нет таких глаз. Очень красивая, очень добрая и очень хорошая женщина.

— Понимаю… А сколько лет малышке До?

— Четыре года.

— На тебя похожа?

— Больше на маму.

— И как давно ты их не видел?

— Слушай, сколько еще вопросов ты мне собираешься задать? Я хотел просто отдохнуть. И тебе советую…

Он склонил голову на плечо и задышал громко и ровно, как спящий, дав понять Ру, что разговор на этом окончен.

Трещали сучья в костре, стреляя искрами. Где-то вдалеке тоскливо выла какая-то дикая тварь, перекрикивались птицы в кронах. Совсем рядом кто-то монотонно ухал и хрипел, хрипел и ухал, и прекращать, судя по всему, не собирался. Но пылающий костер делал свое дело, и на поляну к ним так никто и не вышел. Лесные твари не любят огня.