Ирина начала кое-что понимать. Ах вон как значит…

— Он нравится тебе?

Девушка неловко скривила губы. — Думала, что ненавижу… Лишь теперь поняла.

— За что? Он тебе что-то плохое сделал?

— Нет. Плохое хотела я сделать. Поспорила с Сахно, что приглашу Андрея на свиданку. И он не откажется. А он… послал меня. Вот и завелась.

Чуть подняла руки и вновь опустила бессильно. — Только сейчас ведь дошло… какую грязь я хотела сделать. Использовать человека чтобы спор выиграть… Мне и в голову тогда не пришло. Почему? Я такая плохая? Правда?

— Нет. Ты не такая плохая. Просто не подумала. Такое с каждым бывает. Уж поверь. А отказал он… возможно потому, что заранее все знал. Может он мысли и не читает, но что-то ощутил. Мне так кажется.

Лена задумчиво кивнула. — Я тоже так думаю. Он все знал, еще до того как я рот открыла. Потому и не хотел разговаривать. Потому и не хотел…

— Когда шел по коридору… там толпа была. Все злорадные, смеются. А ведь он знал что прав! Он же отлично знал! Ирина Сергеевна, вы только представьте, что он думал! Какими же гоблинами мы все ему казались…

Она затихла, переживая. Потом продолжила:

— И я хуже всех. — Ее голос дрогнул. — Зачем я это сделала…

— Тоже не понимаю. Зачем?

— Не знаю, как вышло. Не знаю. Просто он шел какой-то своей дорогой. А я подумала, что вот сейчас он исчезнет… навсегда. И никогда в жизни обо мне даже не вспомнит. Что есть такая Лена Маричева. И вряд ли даже имя-то моё знает. Пыль какая-то. Ветерок подул и нет ее. Так обидно…

Ирина присела рядом. Да, тут совсем плохо. Еще хуже, чем у нее самой.

— Знает он твое имя. Всё он знает, не хуже других.

Девушка вдруг сдвинула брови, будто пытаясь понять что-то. — А почему он на меня посмотрел? Он ведь никогда ни на кого не смотрел!

— Может ощутил твой жест?

— А почему на Сахно не глянул? Тот тоже палец показал. Может не поэтому? Может проститься со мной хотел? Вот и взгляд… прощальный. Лишь ко мне одной… больше ни к кому.

Улыбнулась странной, чуть кривой улыбкой. — Может было у него что-то ко мне? Может было… что-то…

Ирина поняла, что еще немного и та расплачется. Она осторожно взяла девушку за руку.

— Я в этом нисколько не сомневаюсь. Все будет хорошо. Андрей вернется, никуда не денется. А мы все будем его ждать…

Глава 37

В путь

Гостья стояла перед большим настенным зеркалом. В нем отражалась сильно подросшая и повзрослевшая девушка. За почти год, прошедший с времени «прибытия», тело Кати Ладыгиной претерпело немалые изменения. Оно стало выше на восемь сантиметров, раздалось в плечах и окрепло. Особенно ноги. Бедра налились силой и играли мышцами при малейшем движении. Она довольно кивнула.

— Я становлюсь похожей на себя.

В сентябре ей исполнилось четырнадцать. Но выглядела Эллес года на два постарше, как минимум. Рядом с Наташей, они смотрелись почти как сверстницы. Правда появилась проблема. В связи с набором физической массы, уже не так легко давались высотные элементы.

Квады она прыгала без проблем, но похоже что о «пятерочках» придется забыть. Как ни качай ноги, у них есть свой предел. Без специальных препаратов-усилителей его не преодолеть. Да и коньки не имели той мощной амортизации, что помогала выпрыгивать на запредельную высоту.

— Ну и ладно. Какая разница. Чуть больше года осталось.

Она вздохнула и присела за стол. Включила компьютер. В последнее время Эллес пристрастилась к Ютубу. Смотрела практически все подряд. От «кошечек» до единоборств. Ей все было интересно. У нее уже вошло в привычку — перед сном посидеть часок за монитором.

Вот и сейчас она с удовольствием смотрела ролики о бодибилдинге. Тема была очень близка.

— Неплохо.

Взгляд упал на очередной банер. Огромная спина качка, выжимающего штангу непомерного веса. И подпись «Вот такие интерны в нашей областной больнице». Ролик выложен месяц назад и имел кучу просмотров. Ей показалось это любопытным.

— Ну-ка, что там?

Она кликнула на картинку, загрузилось видео. Съемку вели две девушки через приоткрытую дверь. То и дело слышались приглушенные хихиканья и обмен репликами. А в спортзале зажигал настоящий Геркулес. Он стоял спиной и раз за разом неустанно жал тяжелейшую штангу, на каждом конце которой по пять здоровенных блинов. Снова послышался смешок и шепот:

— Хоршев совсем уже офигел. — Ага.

Атлет опустил штангу на грудь. Чуть призадумался. Затем не спеша положил железо на подставку и обернулся. Послышался вскрик.