На полу объемные коробки с новыми тренажерами. Приняла-таки подарок, Изабелла Давыдовна. У нее в этом году — юбилей. Шестьдесят пять стукнет в сентябре. Так что Юсупов начал готовиться загодя. Навел справки, поспрошал, не надо ли чего, ну и подогнал кругленькую сумму на ремонт заведения. Изабелла, конечно, упиралась. Пообещала все вернуть до копейки. Юсупов спорить не стал. Ее подчиненные сами с ней решат этот вопрос. Ремонт здесь и правда давно напрашивался, но откуда такие деньги у дворового фитнес-клуба, что заодно служит базой для охотников на вампиров?

Дверь в кабинет Изабеллы Давыдовны поставили новую, а вот убранство еще не причесали. Все тот же стол с потертостями от локтей. Юсупов уже присмотрел ему замену из дерева с заливкой из эпоксидной смолы.

По левую руку стеллаж с внушительной коллекцией сувенирных лягушек — маленький фетиш владелицы клуба. Продавленное кресло запело знакомую мелодию под ее седалищем. Юсупов выудил из кармана пачку сигарет и протянул Изабелле Давыдовне. Та приняла, закурила от предложенной зажигалки и выпустила струю ароматного дыма.

— Так вроде ж бросил, — брякнула она.

— Ношу с собой специально для вас. Иначе кто-то другой будет делать это за меня, — ответил Юсупов. — Ваши губы должны знать только лучшие сигареты.

— Ээ-ээх, ну запел кот Баюн…

Юсупов развалился на стуле напротив. Закурил и откровенно залюбовался Изабеллой Давыдовной. Он знает ее почти тридцать лет. Владычицу клана охотников отличает крутой нрав и добродушие, сильные руки и горячая кожа. Всего раз она позволила себя обнять, так Юсупов чуть не растаял. Будто в термальный источник окунулся с головой.

И все же Изабелла Давыдовна постарела за год, ох, постарела. Всегда розовое лицо отдает нездоровой желтизной. Морщины все глубже прорезают лоб и шею. Все больше мучает одышка. Сколько бы лет ни прожил Юсупов, а не перестает удивляться слабости человеческого организма. Каков бы ни был сильный дух, тело, к сожалению, увядает быстро, по вампирским меркам слишком быстро.

Силой духа Изабелла Давыдовна сломит хоть Халка, хоть Таноса, да еще фору даст. Но годы не щадят ее.

— Слюни подбери, — вернула князя в реальность Изабелла Давыдовна. — Потом еще пол за тобой подтирать. Чего там у тебя, лягушонок?

— Да вот, давно не навещал вас. Сердце изнылось от тоски, — начал Юсупов. — Дай думаю, справлюсь о здоровье, житие-бытие…

— Сам знаешь, грыжа у меня.

— Я подберу вам лучших хирургов и лучшие условия для реабилитации.

— Крррк… Они мне позвоночник отчекрыжат и овощем сделают. Не лягу под нож! — отрезала Изабелла Давыдовна.

О грыже позвоночника Юсупов узнал прошлой осенью. Все восемь месяцев он уговаривает Изабеллу Давыдовну, предлагает клиники, варианты послеоперационного восстановления, но та держит оборону, как форты Кронштадта. По ее реакции понятно, боится она. У Юсупова есть способность видеть эмоции. В них-то порой появляется темное облачко, которое глава клана так усиленно прячет. Пробраться за периметр гранитной стойкости пока не удается. Но ничего, не в первой бодаться с этой женщиной.

— А что скажете о полях сражений? — спросил Юсупов. — В Багдаде все спокойно?

Изабелла Давыдовна прищурилась, стряхнула пепел в блюдо в виде кувшинки и не спешила с ответом.

— А чего переживать? Наше дело правое. Без работы не сидим, — сказала она.

— Слышал, вашего полку прибыло?

— Как прибыло, так и убыло, — ответила Изабелла Давыдовна. — Несколько наших разродились. У одного вон еще в ноябре тройня девчонок появилась. Ему дом строить, да семью содержать. Другой упыхтел за бугор — атомную станцию строить. Ну а мне нельзя рядами редеть. За вами же глаз да глаз. Под сраку лет, а все как дети шкодничаете.

Юсупов хмыкнул, выпустил дым через нос и решил зайти с главного:

— У меня к вам три вопроса. Только прошу, будь милосердны. Пощадите мою шею.

Изабелла Давыдовна выдала кривую ухмылку и кивнула.

— Что вам известно о препарате, замедляющем метаболизм и ускоряющем старение? — спросил Юсупов.

— Ты — первая сорока, что принесла эту весть.

— Безжалостны вы, Изабелла Давыдовна, — промурлыкал Юсупов, — мое сердце старо для такого кокетства.

— В феврале был шепоток, но заглох быстрее, чем наши очухались. С тех пор никто боле и не шептался.

Юсупов выдержал паузу. Не врет владычица, эмоции чечетку не выдают. Что ж, поверим.

— Кого на замену себе взрастили?

— Не дождесся, — ответила Изабелла Давыдовна и раздавила окурок в пепельнице-кувшинке.

— Вы — сердцеедка. Ни кусочка в моей груди не оставите.

— Как сопелку отрастит, так первым за тобой и придет.

Долгое мгновение Юсупов изучал лицо Изабеллы Давыдовны. Затем перегнулся через стол, потушил сигарету. Бережным движением стер пыльное пятно с щеки Изабеллы Давыдовны и смачно чмокнул.