«Главное, что плеер цел»

Впервые я сказала ему эту фразу, когда грохнулась в боул и первым делом переживала не за себя, не за телефон или порванную обувь, а за плеер, в котором я могла слушать голос Оливера на повторе. И эта фраза сейчас как нельзя кстати, потому что напоминает о том, что даже в самых плохих ситуациях нужно уметь видеть плюсы. Банально и просто, но этот так. Удивительно другое – во всей темноте последних суток моим светом стал Джейк Элфорд.

– Что там? – Мама нетерпеливо барабанит пальцами по столу.

Я достаю обе коробки и открываю первую. Внутри меня ждет пара классических черных «Ванс» и записка:

«Для катки. Убей их»

Во второй коробке пара белоснежных «Конверс», а записка гласит:

«На каждый день»

– Он подарил тебе кеды. – Ошеломление на лице мамы такое, будто мне сделали предложение выйти замуж. – Целых две пары!

– Он помешан на обуви. Ему только дай повод лишний раз купить пару, – зачем-то выдаю я небрежным тоном, хотя внутри радуюсь как ребенок. Меня буквально разрывает от желания примерить кеды, но при этом я не могу оторвать от них взгляда, не могу надышаться запахом новой резиновой подошвы. – Я не… Зачем он так со мной, мам?

– Что ты имеешь в виду, Микки?

– Я смирилась с тем, что он ушел из моей жизни, а теперь он появляется, говорит и делает вещи, которые… Боже! – Закрыв коробки, я упираюсь локтями в стол и накрываю ладонями лицо.

– Он начинает тебе нравиться? – осторожно спрашивает мама. – И не только как друг?

Не открывая лица, я качаю головой, затем киваю, а после пожимаю плечами и снова качаю головой.

– Это невозможно. Я же люблю Оливера уже много лет, а с Джейком общаюсь всего ничего. Так не бывает.

– Ты знаешь его с детства.

– Для меня это словно два разных человека. Взрослый Джейк часто ведет себя как полный придурок, которого хочется ударить. – Убрав руки от лица, я смотрю на маму в поисках ответа и чувствую себя самой беспомощной на свете. – Но сегодня он обнял меня, и у меня в животе начало происходить что-то странное.

– Бабочки? Тепло?

– Не знаю, может быть, но предпочитаю думать, что это была изжога. К тому же Джейк Элфорд не может вызвать бабочек в животе, разве что летучих мышей.

Мама смеется, а мне хочется разреветься от бессилия. Я не понимаю, что происходит с моими эмоциями, разумом и телом. Я не хочу этого. Действительно не хочу.

– Мне нужно избавиться от этих мыслей, убить это чувство в зародыше. – Сжав кулак, я похлопываю ладонью по своему животу. – Я просто расстроена, а он оказался рядом, поддержал. А еще в последнее время я слишком часто возвращаюсь мыслями в прошлое. Это мимолетная слабость нервной системы и обманутого мозга, только и всего. Да?

Протянув ладонь, мама сжимает мои пальцы.

– Микки, в этом нет ничего страшного. О чем ты переживаешь? Тебе ведь не нужно принимать каких-то срочных решений, верно? Время все расставит на свои места, пусть все идет так, как идет.

– Да, ты права. Не знаю, что это, но я разберусь с этим. Мне нужно отвлечься. Сегодня случайно нет подработки в клининге или в боулинге?

Нахмурившись, мама отстраняется и берет кружку.

– Нет. И ты больше не будешь помогать мне с этим.

– Но мама…

– Это не обсуждается, – строго говорит она. – Давай не будем ругаться из-за этого, Микки. Только не сегодня.

Меня злит, что из-за выходки Пайпер мама теперь отказывается от моей помощи, которая действительно нужна ей. Пока она как оголенный провод и не готова разговаривать, но мы еще вернемся к этой теме.

– Мне плевать, что они думают, – бросаю я, поднимаясь. – В этой работе нет ничего постыдного, как и в любой другой. Мы не воруем, а зарабатываем.

Взяв коробки с обувью, я иду в комнату и примеряю сначала одни кеды, а затем другие. Мне до безумия нравится, как они сидят, нравятся белоснежные шнурки и нравится представлять, как я катаюсь в новой паре «Ванс» на новой доске.

Я включаю телефон и открываю чат с Джейком.

Микки Рамирес: Они потрясающие! Спасибо!

Джейк Элфорд: У тебя опечатка. Это я потрясающий, потому что выбрал их.

Микки Рамирес: Даже с размером угадал.

Джейк Элфорд: Спросил у мамы.

Микки Рамирес: Спасибо еще раз.