Убрав телефон, я присаживаюсь на кровать, накрытую пушистым белым пледом.

– Ну. – Сев рядом, Бэйли пожимает плечами. – Чем займемся? Сделаем уроки, посмотрим фильм, сделаем макияж или поболтаем о парнях? Хотя можем болтать о парнях, делая макияж.

Бэйли хлопает в ладоши так радостно, словно это самая гениальная идея в мире.

– О каких парнях?

– Например, о том, кому ты сейчас отвечала с широченной улыбкой. – Поднявшись, Бэйли тянет меня за руку и усаживает за стол с большим зеркалом, оснащенным яркой подсветкой в виде круглых лампочек.

– Это Олли, мы просто друзья. – Потерев вспотевшие ладони, я несмело добавляю: – Он из «Норд».

Пальцы Бэйли замирают над косметичкой.

– Тот самый Олли, чья девушка ушла к моему брату?

– Да.

– Тот самый Олли, что вместе с дружками изуродовал машину моего брата?

Прикусив губу, я пожимаю плечами. Не уверена, что нужно подтверждать вслух то, что парни испортили чужое имущество.

– И, судя по грусти в голосе, это тот самый Олли, который тебе очень сильно нравится.

Тело обдает жаром, а в мышцы словно вонзаются сотни острых игл. Воздуха внезапно становится мало, я раскрываю рот, чтобы начать отнекиваться, но ничего не выходит.

– Да расслабься ты, я никому не скажу. – Бэйли протягивает мне флакончик с увлажняющим кремом. – Намажь пока. Я серьезно, все нормально, личная жизнь моего брата не должна стать препятствием в нашей дружбе.

– Поверить не могу, что мои чувства так очевидны. – Нажав на дозатор, выдавливаю немного крема на подрагивающую от волнения ладонь и размазываю его по лицу. – Мне точно конец, все вскроется, это лишь вопрос времени.

– На самом деле до этого разговора я думала, что у тебя что-то с Джейком.

– Что? Нет, господи, нет!

Рассмеявшись, Бэйли пожимает плечами и принимается наносить кистью тональный крем на мое лицо, и я закрываю глаза.

– Просто он так смотрит на тебя, – тихо говорит она и замолкает, а мне не нравится, как в моей груди все жжет от желания услышать продолжение фразы.

Я приоткрываю один глаз.

– Как?

– Как будто ты его любимый цвет.

Я открываю второй глаз. Бэйли не смеется и выглядит совершенно серьезной, пока круговыми движениями водит кисточкой по моей щеке.

В кармане звонит телефон, заставляя меня вздрогнуть. На экране горит «Задница». Чертов Джейк словно чувствует, что мы говорим о нем.

– Да? – отвечаю я, прочистив горло.

– Ты дома?

– А что такое?

– Жить без тебя не могу, Рамирес, соскучился и хочу увидеть. Пожалуйста, не заставляй умолять о встрече.

Цокнув языком, я закатываю глаза. Нет, этот парень последний, кто будет смотреть на меня как на свой любимый цвет.

– Говори уже, в чем дело, Джейк?

– Нужно встретиться, есть подарок для тебя.

– Разве подарком до конца года не был твой комплимент?

– Я сегодня щедрый, пользуйся, пока есть возможность.

– Я сейчас у Бэйли, собираюсь домой где-то через час, можем встретиться позже.

– Напиши адрес, заберу тебя.

– Только пусть паркуется у соседнего дома, – предупреждает Бэйли, которая прекрасно слышит наш разговор. – Мейсон как раз вернется с тренировки через час. Я не знаю, как он отреагирует, увидев здесь одного из «Норд». А при любом намеке на крик мама тут же вызовет копов.

– Ты слышал?

– Я все слышал, солнышко.

– Меня сейчас стошнит, пока.

Завершив вызов, я решаю больше не говорить о парнях. Возможно даже, не буду говорить о них никогда. Это самая бесполезная трата времени.

– Какое пробное задание дала тебе Констанс для газеты? – спрашиваю я, чтобы сменить тему.

– Хотят, чтобы я сняла еду в кафетерии, спортивное оборудование и футбольный матч.

– А завтрашний фестиваль?

– Закрой глаза. Ник предложил, но Констанс сказала, что снимет все сама. – Бэйли проводит кисточкой по верхнему веку, рисуя стрелку. – Чего ты улыбаешься, Микки?

– Ты уже в который раз называешь его сегодня по имени, а не кретином.

– Теперь он мой коллега, – небрежно бросает она, рисуя вторую стрелку. – Постараюсь не ругаться с ним сильно, чтобы не вылететь из газеты. Я чувствую себя словно под прицелом снайперской винтовки. С меня будет больше спроса за любую оплошность, а мне очень хочется остаться в газете. Словно вернула кусочек прошлой жизни, понимаешь, о чем я?

Бэйли красит ресницы, добавляет румян, и я довольно улыбаюсь, увидев свое отражение в зеркале. Не то чтобы я никогда не красилась, но обычно обхожусь тушью и коричневым карандашом для глаз. Редко рисую стрелки, которые, кстати, мне очень нравятся, но я перфекционист во всем, что касается рисования, и у меня уходит целая вечность на то, чтобы добиться идеально ровных стрелок, которыми я была бы довольна. Бэйли справилась на отлично.