– Я повернулась не потому, что ты сказала про Джейка, это просто естественная реакция, – бросаю я, чувствуя острую потребность оправдаться.

– Конечно. – Бэйли снова задерживает взгляд на моей футболке. – Как скажешь, мисс Последняя буква «Норда». Кстати, почему он значится как «Д», если его имя начинается на букву «Джей»?

– Это последняя буква его фамилии, замыкает Север, – отмахиваюсь я, совершенно не желая вдаваться в подробности истории его имени.

Но Бэйли все равно не слишком заинтересована разговором об Элфорде, потому что увлечена снимками на экране фотоаппарата. Она показывает мне две фотографии, на одной из них я смеюсь, на другой смотрю в сторону, а мои волосы застыли в полете вокруг лица из-за резкого поворота головы.

На этих снимках я выгляжу иначе, так, словно чувствую себя абсолютно уверенно и расслабленно под прицелом камеры.

– Вау, красиво получилось. Скинешь мне потом?

– Обработаю и сразу пришлю. – Бэйли с довольным видом откидывается на спинку скамейки. – Я так рада, что ты здесь, потому что этот день полный отстой.

– Хочешь поговорить об этом?

– Ни за что.

– Тогда идем веселиться.

– Здесь? – недоверчиво спрашивает она. – Веселиться?

Мы идем в яблочный тир, где выигрываем карамелизированные яблоки, от которых Бэйли отказывается. Следом садимся на карусель, и мне кажется, что ездить по кругу на лошади даже веселее, чем кататься на «Молнии».

К своему стыду, я вспоминаю о выступлении «Норд» за десять минут до его начала, когда об этом объявляют со сцены.

– Звать тебя туда бессмысленно, да? – спрашиваю я у Бэйли, когда мы наконец-то слезаем с карусели после третьего круга.

Прикусив губу, она раздумывает, глядя в сторону сцены, на которой семилетняя Сюзан – довольно пухлая для своего возраста внучка директора неумело крутит хулахуп, который то и дело падает. Директор Шервуд каждый год показывает своих внуков на сцене, и эти номера не интересны никому, кроме самого директора.

– Ладно, почему нет, раз мы все равно тут и эту ужасную музыку будет слышно на всю округу. Заодно сделаю пару кадров, может, Констанс захочет взять их для газеты.

У сцены уже собралась приличная толпа, поэтому я беру Бэйли за руку, чтобы не потеряться, и протискиваюсь сквозь людей ближе к сцене.

– С дороги, тут фотограф! – кричит Бэйли, вскинув фотоаппарат. – Уступите дорогу прессе!

На удивление люди без вопросов расступаются. Мы останавливаемся у ограждения напротив сцены, где внучка директора продолжает крутить блестящий хулахуп, пока за ее спиной выносят ударную установку.

– Все очень хреново, – выдыхает Бэйли.

– Ну, и правда не самое лучшее выступление за этот день, но Сюзан старается, в прошлом году ее номер с чечеткой был намного хуже.

– Я не об этом, там мой брат с друзьями.

Я поворачиваю голову. Сбоку от сцены стоит Мейсон с дружками, а рядом Констанс с подругами. Мейсон склоняется к ней и говорит что-то на ухо, заставляя ее рассмеяться.

– Черт, – бормочу я. – Это плохо, очень и очень плохо.

Для чего он здесь? Хочет отомстить за игру, на которую заявились ребята, или за испорченную машину?

Директор на сцене объявляет «Норд», и толпа взрывается одобрительными возгласами и свистом. Ребята выбегают на сцену и приветствуют людей, а чертова Констанс, продолжая хихикать с Месойном, даже не замечает того, что ее парень здесь.

Я думала, что все плохо, но все еще хуже. Первой мыслью было, что Мейсон появился здесь, чтобы испортить выступление, бросив на сцену какое-нибудь дерьмо, но флирт с Констанс на глазах Оливера… Грядет катастрофа.

– Как настроение, ребята? – спрашивает Ник, сидя за ударной установкой. – Отличный был номер с хулахупом, правда? Крошка Сюзан, я твой фанат, позвони мне, когда станешь совершеннолетней. Давайте еще раз поаплодируем этой малышке.

Люди смеются и аплодируют, пока Ник Ровер зарабатывает дополнительные баллы симпатии у директора. В этом весь Ник, он умудряется быть одновременно дружелюбным, излишне самовлюбленным, шумным, наглым, совершенно несерьезным, иногда невыносимым, но при этом люди тянутся к нему как по волшебству.

Олли осматривает толпу, и я взмахиваю рукой, пытаясь отвлечь его. Какова вероятность, что он до конца концерта не станет искать взглядом свою девушку тире музу? Заметив меня, он широко улыбается, а затем вскидывает брови и, не стесняясь, крутит пальцем у виска – заметил футболку. В любой другой ситуации я бы рассмеялась, но сейчас мне сложно даже улыбнуться.

Ник задает ритм, и Джейк ударяет по струнам, следом подхватывают Олли и Рэм. Оливер начинает петь, а Констанс наконец-то перестает говорить с Мейсоном и обращает внимание на сцену. Держась за руки вместе с Пайпер, они прыгают, подпевая песне «Я твоя ошибка».

Оливер поворачивает голову, пробегаясь по толпе взглядом, и запинается в строчке перед припевом. Он явно заметил не только Констанс, но и Мейсона. Глядя на Оливера, Мейсон закидывает руку на плечо Констанс и, притянув ее спиной к своей груди, говорит ей что-то, снова заставляя ее смеяться.