От волнения произношение давалось ему с трудом, но, чтобы продемонстрировать серьезность своих намерений, дядя набрал полный рот воды, так что щеки раздулись, и направил губы-трубочкой в сторону профессора Клеронса.

Угроза подействовала, Алекс решил сменить тему и перешел к другом краю стола, где оставил свое изобретение.

– Ирейн, это блюдо я снабдил колбами с каменной породой. При определенном давлении в ней активируются магические свойства, способные удерживать ее на весу. Суть эксперимента – поднять это блюдо в воздух, потом увеличить вес, который наше изобретение сможет выдерживать. Но самое важное – это заставить его двигаться по воздуху в нужном направлении!

– Летающее блюдо? – скептически уточнила я, не очень понимая для чего нужно такое странное изобретение. – Вы хотите, чтобы еда из столовой сама перелетала за праздничный стол?

– Ирейн, смотри шире! Я хочу изобрести аэромобиль. Чтобы можно было перемещаться не по земле, а по воздуху.

– Хм, звучит интересно, – поддержала я.

Даже Эдди увлекся идеей Алекса и больше не целился в него водой.

– Не только интересно, но и практично! Только представьте: не нужно дорог, никакой тряски. Взмыл в воздух – и полетел куда глаза глядят.

– Главное не упасть, – невольно вырвалось у меня.

– Вот для этого мне нужен маг воздуха, чтобы проверять эту функцию. – Декан схватил свой поднос и аккуратно опустил на пол. – Итак, садитесь… или вставайте. Как вам удобнее?

– Да, почувствуй себя главным блюдом, – вставил дядя свой комментарий, но, поймав мой укоризненный взгляд, провел плавником по губам, как бы закрывая их на замок.

– Сначала проверяем принципиальную возможность этой летающей тарелки левитировать, – пробормотал себе под нос декан, покрутил какую-то пимпочку и его устройство действительно поднялось над полом примерно мне до колена. – Отлично! Теперь, Ирейн, дайте мне руку и становитесь в центр блюда.

Поддерживаемая Алексом, я аккуратно ступила на его изобретение. Блюдо покачивалось немного, но в целом держало мой вес. Я себя чувствовала, как в лодке на нашем озере. Чарльз тогда решил меня поразить, устроив романтическое катание, а я не знала, что на воде нужно вести себя очень осторожно… Именно после того случая лорд Пристли догадался об ухаживаниях секретаря лорда Эванши, и у нас состоялся первый серьезный разговор. Как круто изменилась моя жизнь с тех пор.

Стоило мне привыкнуть к ощущениям, как профессор Клеронс продолжил эксперимент. «Летающая тарелка», как он стал его называть по аналогии с детской деревенской игрой, то поднималась выше, то замирала прямо над полом. Попытки заставить ее двигаться в горизонтальной плоскости и сделать хоть кружок по лаборатории пока не увенчались успехом. Но и это достижение декан считал значительным.

Прежде чем отпустить меня домой Алекс предложил выпить чай с печеньем и цукатами.

– Профессор, я вот подумала… Когда вы изобретете этот аэромобиль – вы же не остановитесь на одном устройстве?

– А-а-а! Вы тоже захотели себе экземплярчик «летающей тарелки», – рассмеялся он, отчего стал выглядеть как сорванец. – Поняли, над каким важным изобретением мы с вами работаем! Но для массового производства нам пока очень далеко.

С последними словами взгляд его потускнел, а плечи поникли. У меня появилось непреодолимое желание обнять мужчину и заверить, что все будет хорошо! Мы справимся со всеми трудностями. Пришлось даже тряхнуть головой отгоняя наваждение. Кажется, я загорелась идеей этого изобретения сильнее, чем думала.

– Дело в том, что для полетов нам потребуется еще больше пегматитов, а это довольно дорогое удовольствие.

– Неужели университет вам не поможет? – поинтересовалась я.

От ведра донесся раздраженный всплеск. Видимо дядя в ситуации разбирался не хуже и в помощь ректора тоже не верил.

– Наша альма-матер не всесильна. Вы не поверите, я сам пытался решить вопрос с доступом к рудникам, которых в мире пока известно не так много… Даже готов был пожертвовать матримониальными планами… Но удача оказалась не на моей стороне. – Алекс тяжело вздохнул, а потом посмотрел мне прямо в глаза и улыбнулся. – Хотя, как знать, высшим силам виднее, как должна сложиться наша судьба. Во всяком случае, сейчас я ни о чем не жалею.

Допив остатки чая, он принялся убирать со стола, а я пыталась разгадать смысл его слов. Какая-то мысль крутилась на краю сознания не давая ухватить себя за хвост… Матримониальные планы – это же он про женитьбу?

Время в лаборатории пролетело незаметно. Когда мы с Эдди вышли на улицу – территорию универа уже окутали сумерки. По аллее, ведущей от исследовательского корпуса к студенческому общежитию, плясали причудливые тени, разгоняемые одинокими светлячками. И те, и другие прятались в начинающей желтеть листве деревьев и кустарников, по очереди выскакивая на дорожку.

Я шла в задумчивости, постоянно прокручивая в голове последние часы, проведенные в компании профессора Клеронса. Профессора… Я поймала себя на мысли, что все чаще называю его Алексом. Конечно не вслух, а размышляя о чем-нибудь. И все больше проникалась симпатией к этому мужчине. Мне нравилось, как скрупулезно он вникает в суть происходящих процессов, как позитивно реагирует на неудачи. А его спокойствие в общение со студентами – выше всяких похвал. Сколько раз ему от нас доставалось, и всегда он невозмутимо улыбался.